Пикантный кофе с имбирём
Шрифт:
В зале уже совершенно темно. И только зеркало светится.
Платье в руках Милдред красное и тяжелое.
Мокрое насквозь.
Она оборачивается ко мне; лицо — темное пятно.
— Будь осторожна, Гинни. Это не первый твой бал — но и последним он стать не должен… Будь осторожна!
Десять дней до бала пролетели, как один. Я носилась, как сумасшедшая, между кофейней и собственным особняком. Последние штрихи к платью, примерки туфель, посещение парикмахерской,
— Святая Генриетта Милостивая, и куда запропастился этот Эллис? — я в ярости стукнула веером по краю стола. — Если из-за него мы опоздаем…
Магда, заслышав меня, пугливо втянула голову в плечи — еще бы, я утра была на взводе, и к обеду успело достаться всем. В том числе и ни в чем не виноватым слугам.
Но договорить, какие страшные кары обрушатся на голову детектива в случае опоздания, я не успела — Говард Чемберс объявил о том, что к дому подъехала карета. У меня вырвался вздох облегчения. Подхватив вещи, я спустилась в холл, где меня уже ждал… Эллис?
Но в чем он был одет, святые небеса?!
Метры и метры наироскошнейшей ткани — темно-синей с серебристыми птицами, гладкой и плотной, словно впитывающей свет… «Вот бы платье такое!» — мелькнула жадная мысль, и я невольно подалась вперед, спускаясь вниз на ступень. Наряд был в восточном стиле, то ли никконском, то ли чжанском — словом, похожим на длинный, пышный халат с огромными рукавами. Светло-серый пояс — узкий, не больше, чем с ладонь, — перетягивал его чуть выше талии. Между разошедшимися полами «халата» виднелось нечто вроде широких, как юбка, молочно-белых штанов в складку. За таким изобилием ткани я не сразу сумела разглядеть обувь Эллиса — деревянные сандалии, у которых вместо каблука или платформы были два чудных брусочка, сразу прибавляющих к росту добрых десять сантиметров.
Волосы Эллис выкрасил в черный цвет — ни одной седой пряди не осталось.
Честно говоря, закрой он лицо — и я бы его ни за что не узнала.
— У вас… интересный костюм, — выдавила я из себя наконец и нервно сжала край своего длинного рукава.
— У вас тоже, — странным голосом ответил Эллис и шагнул ближе, прищуриваясь. Деревянные сандалии звонко стукнули по паркету. — Вам идет, Виржиния. А кого вы изображаете?
— Леди Метель, — я медленно поправила белую меховую накидку на плечах. Собственно, она одни плечи и закрывала, чтоб мне не мучиться на балу от жары, но глупый кусок меха никак не хотел держаться и постоянно сползал. В остальном мой костюм был удобным — многослойные, но легкие юбки, не стесняющие движений, двойные рукава — практично-узкие под … — Я хотела надеть на бал дядин подарок, никак не могла придумать, с чем его лучше сочетать. Перебрала всех исторических персонажей, от Королевы-Невесты до Анны Воительницы, а потом так вышло, что мы с мистером Маноле разговорились, и он предложил самый простой вариант — нарядиться зимой. Я, разумеется, не стала буквально следовать совету, но творчески усовершенствовала его.
— Вижу, — все тем же странным голосом ответил Эллис. — Белый парик — тоже идея Лайзо?
— Нет, — я улыбнулась. — Вы не поверите — Георга. Он стал рассказывать, как наряжалась на маскарад у герцогини Дагвортской леди Милдред, и упомянул между делом, что бабушка надела рыжий парик, чтобы не быть узнанной сразу. А я подумала, что моя стрижка тоже весьма приметна, вот и раздобыла это, — я потрогала один из белоснежных локонов. — Через Эрвина Калле. В парике немного
Детектив погрустнел.
— Никконского духа… как же их называют? — он почесал лоб. — А, аякаси, кажется! Ну, или что-то вроде. Их там много, в никконских сказках. Зельда говорила, кого именно я изображаю, но из памяти выпало. У меня есть еще с собой птичья маска, с клювом, и на ней написано, кто я. Но, к сожалению, по-никконски, так что ни вы, ни я, прочесть это не сможем, — широко улыбнулся Эллис. — Ну и к бесам эту никконскую культуру, как вы думаете, а?
Я подавила горестный вздох. Видимо, у Эллиса из головы к тому же вылетели и мои объяснения, как этикет требует отвечать на подобные вопросы. «Загадочный никконский дух» — этого было бы вполне достаточно, а всякие исторические детали лучше подошли бы для флирта со скучающими леди. Признаваться же в том, что ты сам не знаешь, что означает твой костюм — верх глупости.
— Что ж, мы хотя бы одеты в одной цветовой гамме, — попыталась я мыслить оптимистично. — У меня — белое и синее, у вас — синее и серебряное.
— Вот видите, мы прекрасно подходим друг к другу! — жизнерадостно заключил Эллис и протянул мне руку: — Идемте, леди. Карета ждет.
— Мне захватить несколько хайрейнов мелочью? — обреченно спросила я, памятуя о привычке детектива жить за чужой счет. Жаль, конечно, что сегодня не получится поехать на электромобиле. Но какой был бы смысл в маскараде, если б я прибыла на знакомой почти всем аристократам Бромли машине? Да и Лайзо едва ли не на коленях умолял дать ему выходной в ночь на Сошествие…
— Нет, не стоит, — улыбка Эллиса стала ослепительной. — Сегодня я плачу, — и, прежде чем я успела подумать: «Не к добру!», добавил: — Из денег, выделенных маркизом Рокпортом на операцию по поимке преступников. Здорово, правда?
Я сочла за лучшее благовоспитанно промолчать.
К моему удивлению, на подъездной аллее действительно ждала карета. Не автомобиль, не кэб, не повозка — а самая настоящая карета, запряженная четверкой лошадей, причем недурных. Мысленно подсчитав, сколько может стоить такое удовольствие, я вздохнула и посочувствовала дяде Рокпорту. Точнее, его карману.
Был у кареты, кроме дороговизны, и еще один недостаток — скорость передвижения. Привыкнув к тому, как лихо раскатывает Лайзо на автомобиле, я теперь всю дорогу мучалась сомнениями: а вдруг опоздаем? Бал начинался в девять, выехали мы за час, а Хэмпширский дворец располагался на почти противоположной стороне Бромли — за парком Черривинд, на стыке Ист-энда и Вест-энда… Но карета споро катилась по брусчатке, едва припорошенной снежком — свежим еще, не успевшим превратиться в грязную кашу под копытами лошадей и колесами автомобилей. Дороги поначалу были пусты; лишь изредка попадался какой-нибудь скрипучий кэб. Но чем ближе мы подъезжали к дворцу, тем чаще встречали следующие в том же направлении экипажи. Когда нашу карету, оглушительно урча, обогнал очередной автомобиль, Эллис надвинул на лицо птичью маску.
— Это на всякий случай, — пояснил он в ответ на мой недоуменный взгляд. — Вряд ли, конечно, преступники будут раскатывать вдоль вереницы экипажей и заглядывать в каждое окошко, но лучше не испытывать судьбу. Канун Сошествия — вообще не лучшее время для необдуманного риска. Говорят, что злые духи в эту ночь только и ждут, как бы утащить зазевавшегося прохожего в зловещую темноту и косточки обглодать. Ну, или просто пакость какую-нибудь устроить. Безобразие, — добавил он ворчливо.
Я опустила голову, скрывая улыбку. Читать нотации духам, пожалуй, еще никто не догадался.