Пикантный кофе с имбирём
Шрифт:
— Шантаж?
Я растерялась.
— Ну да, — спокойно подтвердил Фаулер. — Я должен был побывать на этом балу, а приглашение мне, увы, не пришло. К счастью, мои мальчи… друзья согласились помочь, подыграв в одном спектакле. Не задаром, разумеется. Я тоже оказал им кое-какую услугу… Словом, втроем мы загнали одну неуступчивую леди в угол, и вот я здесь, по ее приглашению.
— Страшные вещи вы говорите, сэр Фа… сэр Фокс, — я едва не проговорилась, но вовремя прикусила язычок. — Или это всего лишь попытка произвести на меня впечатление? В таком случае уверяю, что
— Да уж, ваш характер несправедливости не терпит. Вам маска благородного мстителя Фокса пойдет больше, чем мне, — негромко произнес Фаулер в сторону.
— Простите, что?
— Я сказал, что сейчас начнут играть вальс, леди Метель, — криво улыбнулся он, наклоняясь ко мне слишком близко. — Вы ведь не забыли, что обещали танец скромному сэру Фоксу?
Это уже ни в какие рамки приличия не вписывалось, но мне отчего-то стало смешно. Голову вскружил азарт — или винный хмель, хотя одного глотка было маловато даже ребенка, не то что для взрослой леди.
— Не забыла, сэр Вольный Стрелок. Правда, меня мучают сомнения — не разлучились ли вы танцевать за долгие годы отшельничества в Марианском лесу?
— Вот сейчас и проверим, — подхватил шутку Фаулер, нисколько не обидевшись.
Он помог мне встать и увлек к центру зала — как раз вовремя, потому что оркестр уже начал наигрывать музыку.
Первыми, разумеется, танцевать начали Его величество и герцогиня Альбийская. Мы пошли третьей парой — Фаулер то ли впрямь сгорал от нетерпения, то ли талантливо изображал, что горит. Откровенно говоря, я уже пожалела, что согласилась на танец с ним. Слишком тесный контакт предполагал вальс… Баронету, на его счастье, хватало ума держать правую руку как полагается — под лопаткой, а не на талии или, упаси Святая Генриетта, еще ниже. Но на этом, увы, приличное поведение и заканчивалось.
Кажется, во сне леди Милдред говорила, что после одного-единственного вальса с Фредериком в ней вспыхнуло пламя любви. Мне же хватило минуты рядом с Фаулером, чтобы воспылать совсем иным чувством.
— Ваши глаза, леди Метель, похожи на покрытые льдом озера…
«Вот и не смотрите — простудитесь».
— Леди, вы пахнете, как нежный цветок лилии…
«Это оскорбление, или он правда никогда не нюхал лилий?»
— Вы грациозны, как трепетная лань, прекрасны, как снежный рассвет, и скромны, как Святая Генриетта…
«Вы оригинальны в комплиментах, как должник перед кредитором».
— При взгляде на вашу шею, леди Метель, я думаю лишь о поцелуях…
«При взгляде на вашу шею, баронет, я думаю о виселице».
Думать можно было что угодно. Но вслух приходилось ограничиваться тихим и вежливым «Сэр Фокс, как можно!» — и отчаянно пытаться не покраснеть.
Не от смущения.
От приступа печально известного фамильного гнева Валтеров.
— Благодарю вас за танец, прекрасная леди Метель, — с ухмылкой поклонился мне Фаулер, когда вальс наконец-то закончился. — Могу ли я посметь надеяться на удовольствие пригласить вас снова?
Все положенные вежливости и любезности застряли у меня в горле.
— Прошу прощения, но следующий
— Куда же вы, леди Метель? — Фаулер уже не скрывал смеха. — Прошу, пообещайте мне еще один танец! Ради всего святого!
— Только через ваш труп, — пробормотала я, не оглядываясь, и по рассеянности едва не сбила с ног даму в пышном ярко-розовом платье. — Ох, простите…
— Леди Абигейл?!
— Леди Виржиния?!
— Ну, я тут леди Метель…
— А я — Яблочная Фея, — шумно выдохнула герцогиня. Я подавилась смешком и заработала укоризненный взгляд. — Не смейтесь, это все мои подлецы придумали. Я хотела сказать — сыновья…
— Я поняла.
— Вот и славно. Как насчет бокала вина?
Я невольно оглянулась, ища глазами Фаулера, и нервно передернула плечами.
— Очень своевременное предложение, леди Абигейл. Боковые залы уже открыли?
— О, да. И один весьма обходительный Святой Герман обещал поухаживать за мною, — Абигейл лениво взмахнула веером. — Не смотрите на меня так, леди Виржиния. Я сама удивилась, когда увидела виконта Миррей нарядившимся монахом. Но это забавно, и, кроме того, виконт неизменно галантен, скромен и тих, в отличие от некоторых, — герцогиня вздрогнула.
Мне стоило очень больших усилий, чтоб вновь не обернуться, убеждаясь, что никакого Фаулера поблизости нет.
«В конце концов, не самоубийца же он — подходить ко мне, когда рядом Абигейл, да еще такая сердитая», — здраво рассудила я и последовала за герцогиней, которая уверенно семенила к распахнутым дверям одного из боковых залов.
— А с кем вы пришли, Виржиния? — шепотом поинтересовалась Абигейл, когда мы отдалились от толпы на достаточное расстояние.
— С маркизом Рокпортом, — благоразумно солгала я. Все равно уличить меня Абигейл не сможет. Раз она задает подобные вопросы, это значит, что появление леди Метели в компании лорда Аякаши прошло незаметно. Рассказывать же о том, что моим спутником стал Эллис, было бы верхом непредусмотрительности.
— О, и как он? — заметно оживилась Абигейл.
— Все такой же, — уклончиво ответила я. — Вы помните, как относилась к нему леди Милдред? — герцогиня осторожно кивнула, и пышные розовые цветы на шляпке у нее плавно колыхнулись. — Так вот, мои чувства ближе к тем, что испытывал отец.
— Покойный лорд Эверсан? — Абигейл нахмурилась. — Помнится, дорогая, недавно вы были о маркизе совсем, совсем иного мнения!
— Времена меняются, — пожала я плечами. Правильней было сказать, что времена возвращаются — старые, благословенные, когда маркиз казался мне защитником и человеком едва ли не более близким, чем отец… Но зачем запутывать Абигейл еще больше? Она всегда дружила с леди Милдред и, следовательно, во многом перенимала от нее суждения — в том числе и о людях.