Пикник на острове сокровищ
Шрифт:
Глава 10
К счастью, знакомых в «Джил» не оказалось, зато метрдотель Дима бросился ко мне со всех ног.
– Иван Павлович! Как я рад! Вы один? Николетта здорова? Давненько она нас не посещала. Кстати, мы поменяли повара! Новый прямо из Италии! Готовит умопомрачительно, сногсшибательно, феерически.
Я хмыкнул, «сногсшибательно» – не лучшая характеристика для кулинара, съешь салатик, а он тебя свалит с ног!
– Сюда, сюда, – кудахтал Дима, потряхивая «химическими» кудрями и сверкая бриллиантовой сережкой. – Кстати, как вам моя рубашка?
– Она прелестна, – покривил
– Правда? Мне тоже показалась супер! А цвет? Ничего, что интенсивно-розовый?
– Вам очень идет.
– Ах, Иван Павлович, спасибо. Где желаете устроиться?
– В тихом уголке, я жду даму.
– Понимаю, понимаю, но тогда во втором зале. Заказ сделаете позднее?
– Давайте пока кофе и ваши булочки.
– Боже, как я вам завидую, – закатил подкрашенные глаза Дима, – можете спокойно есть выпечку и не толстеете. Фигура супер! Я же, несчастный, лишь понюхаю пирожок, и сразу растет живот!
– Право, Дима, вы к себе суровы, на вас и грамма жира нет, – польстил ему я.
– Иван Павлович, вы просто хорошо воспитаны, – не упустил случая пококетничать администратор. – Сейчас заказ принесут. Да, как выглядит ваша дама? Увижу ее и сразу приведу. Лучше будет, если вы назовете ее имя, а то эти девушки все, простите, блондинки.
Легкое презрение к лицам дамского пола исказило физиономию Димы.
– Имя не потребуется, – усмехнулся я, – моя гостья негритянка, почти с меня ростом.
Дима взвизгнул.
– Вау, Иван Павлович! Я всегда знал, что вы нестандартная личность!
Быстро повернувшись на каблуках, метрдотель исчез в лабиринтах служебных помещений, облако дорогого французского парфюма, оставленного парнем, поползло в сторону окна.
Интересно, отчего большинство лиц мужского пола не любит геев? Дима мил, приветлив и, зная о моей традиционной ориентации, никогда не делает никаких двусмысленных намеков. Кстати, когда у меня от мороза по лицу пошли какие-то странные пятна, Дмитрий, смущенно кашлянув, сказал:
– Простите, Иван Павлович, боюсь показаться навязчивым, но ваша небольшая проблема легко решается при помощи крема. Увы, средство дорогое, но оно того стоит. Вот тут я написал его название и адрес магазина.
Я прислушался к его совету и забыл о дерматологическом казусе. С тех пор считаю себя в долгу перед Димой. С какой стати мне ненавидеть улыбчивого метрдотеля? В конце концов, человек имеет полное право распоряжаться своим телом по собственному усмотрению. На мой взгляд, пьяный кабан, бьющий жену и детей, представляет для общества настоящую опасность, а гомосексуалист, вежливый и тихий, никому не мешает. Меня отталкивают личности, которые ненавидят людей по национальному признаку или сексуальной ориентации. Если вы терпеть не можете еврея только за то, что он еврей, а не потому, что он подлец и мерзавец, если брезгливо морщитесь при виде «химического» Димы лишь по причине его бьющей в глаза «голубизны», а не из-за хамства, которое он допустил по отношению к клиенту, то, скорей всего, вы испытываете глубочайший комплекс неполноценности, и вам нечем гордиться, ничего в жизни вы не добились, ни успеха, ни карьеры, вот и брюзжите на более удачливых:
– Ясное дело, у них повсюду свои, вот и пролезли наверх.
Только думается, дело не в мировом сионизме и заговоре геев, а в вашей лени, отсутствии инициативы, профессиональной безграмотности
– Привет, – колокольчиком прозвенел милый голос.
Я встрепенулся и увидел незаметно подошедшую к столику девушку. Незнакомку сложно было назвать красавицей. Обычное личико со светлой кожей и широко расставленными серо-голубыми глазами. Да еще дурочка, следуя нелепой моде, побрилась почти наголо, длина ее серо-пепельных волос едва ли достигала сантиметра, и мне сначала показалось, что на ней вязаная шапочка.
– С удовольствием выпью латте, – бесцеремонно плюхнувшись на стул, заявила девица, – только без сиропа и сахара.
Я, удерживая на лице безразлично-вежливую улыбку, попытался сообразить, где встречал милашку. На какой-нибудь вечеринке, куда меня приволокла Николетта? Убей бог, не помню. Дима прав, основная масса молодых женщин сейчас выглядит удручающе одинаково.
– Что вы на меня уставились? – глупо хихикнула незваная гостья. – Не узнали?
Я, поколебавшись секунду, воскликнул:
– Бога ради, простите, но нет! Не могли бы вы напомнить, где мы с вами встречались?
Отчего-то эта фраза вызвала у незнакомки приступ истерического смеха. Закончив хохотать, она воскликнула:
– Ой, ну конечно, я дура!
Что я мог сказать, чтобы поддержать никчемный разговор? Мой отец, обучая меня хорошим манерам, говорил: «Ваня, с человеком следует соглашаться, только тогда окружающие будут считать тебя воспитанным, достойным всяческих похвал юношей. Ну, допустим, Зюка говорит: „Ах, на улице солнышко!“ Ты бросаешь взгляд в окно, видишь черные тучи, дождь и подхватываешь: „Вы правы“. Есть лишь одна ситуация, когда подобное поведение невозможно, – если твой визави [5] восклицает: „Я дурак“, ни в коем случае нельзя отвечать: „Совершенно верно!“»
5
Визави – дословно – сидящий на виду, в данном контексте – собеседник.
– Я Мальвина, – улыбнулась девушка.
– Кто? – забыв о светском воспитании, ляпнул я.
– Мальвина, – спокойно повторила экстремально стриженная девица, – мы же договорились с вами о встрече в «Джил».
– Деточка, – сердито ответил я, – уж не знаю, по какой причине вам пришла в голову идея прикинуться Мальвиной! Знаете анекдот об агенте ЦРУ, который, досконально изучив русский язык и наши обычаи, был заброшен в таежный угол, где располагался страшно засекреченный НИИ?
– Расскажите! – радостно взвизгнула блондинка.
– Вышел суперподготовленный американец на окраину местечка и спросил у старушки:
– Слышь, мать, заплутал я, выпил вчера, вот память и отшибло. Как мне к горсовету пройти?
А бабка вместо ответа заорала:
– Спасите, шпион!
Агента схватили, и он, недоумевая, спросил у сотрудников КГБ:
– Почему старуха меня вычислила? Одежда ваша, говорю по-русски безупречно, подготовлен идеально.
– Эх, дорогой, – похлопал его по плечу кагэбэшник, – в зеркало посмотри: ты же негр.