Пилигримы войны
Шрифт:
– …Да говорю тебе, братишка, стрелял он по верхам, у нас тут стекла так и посыпали!
– Ага, посыпали! Ты б видел, какой замес на Горького был!
– Это где с Яра мужик пришел?
– Так это не на Горького! Это на Кедровой было!
Шедший рядом Свят ухмыльнулся довольно.
– Чего лыбишься, как майско солнышко?
– Доволен, Стась, вот и лыблюсь. Дело сделали, соседям помогли. Да ладно тебе брови хмурить!
– Они бы и без нас справились.
– Справились, в чем вопрос? Только не так.
На втором этаже пятиэтажного дома, куда привел их Круглый, было относительно спокойно. Попались на глаза двое хмурых мужиков. Круглый переговорил
– Ну все, мужики. Я утром приду, за вами значит. Тут, короче, плитка есть, поклюйте, чего найдете.
– Слышь, Круглый, нам бы своих найти, снайпера нашего и людей с вертушки.
– Да вы не беспокойтесь. Бережной пропасть не даст. Пристроит со всеми удобствами.
– А ты куда теперь?
– А у меня еще дел вагон и малая тележка.
Полоз сбросил в угол рюкзак, с удовольствием вытянулся на кровати. Как всегда бывало после длительного боя, усталость отпускала медленно, по частям. Как сквозь вату в ушах слышал, как встал Свят, вышел «на кухню», загремел чем-то.
– Вы откуда, мужики? – Сонный голос «соседа» звучал хрипло.
– Там уже нету. Чего, воин, не спится?
– Да какое там! Так, вздремнул пару минут.
– Вот и ладно. Ну че, знакомиться будем?
Какое-то время Полоз еще прислушивался к звукам за окном, а затем провалился в сон…
…За ними пришли под утро. Свят для приличия поворчал, хлебнул холодного чая и уже через пару минут бодрячком вышагивал рядом с Полозом. Круглый доложил, что группу ждут в ангаре, и теперь шел чуть впереди, едва заметно морщась от «вчерашнего». Свят всю дорогу подтрунивал над ним, детально и в красках описывая волшебное воздействие холодного огуречного рассола, квашеной капусты и им же придуманного средства «чукотских шаманов» из клюквы и оленьей мочи.
Попетляв среди разномастных машин и верстаков, Круглый привел разведчиков в дальний угол ангара. Навстречу Полозу поднялся высокий широкоплечий мужик лет тридцати, гладко выбритый, в «горке», с открытым, широким лицом.
– Здравия желаю и все такое. Нестер.
Бывшего лейтенанта ОМОНа Полоз знал понаслышке, но лично встречаться не доводилось.
– А я про тебя слышал. – Свят тоже пожал протянутую руку. – Это ты тот перец, который по салагам из страйкбольного ствола палил, чтобы локти не оттопыривали и в засаде не светились?
Нестер улыбнулся:
– Было дело.
– Слышал, слышал. Макаренко, блин! Наш человек! Споемся.
– Это моя группа, командир. Подбирал сам, новичков нет. Это Гуцул, в проводах шарит как бог. Небеса с адом свяжет, как нечего делать. Наш медик, Спица. Здесь на него молятся, едва оторвал. Затон и Кочан, можно просто Коча. Наш водила, и водила отменный. Будет еще один, но этот не мой. «Двенадцатый» прислал в нагрузку к транспорту.
Полоз быстро оглядел бойцов. Смуглый, темноглазый Гуцул, с тонкими, чуткими пальцами – может, и правда молдаванин, похож. Спица коренастый, серьезный, как и в Нестере, в нем чувствовался опыт. Затон крепкий, за сорок, сразу видно – молчун, привык к тяжелому вооружению. Коча, напротив, самый молодой из группы, но, видимо, и у него были какие-то свои достоинства, раз «спец» его отобрал.
– Что за транспорт?
– Гляди. Красавец, а?
Свят присвистнул. Под тентом оказался не просто вездеход, обещанный Козырем, а двухзвенный гусеничный «Витязь» ДТ-40 ПМ, пришедший на
– Ну, удружили, «двенадцатые», ничего не скажешь.
– Заднее звено наши «кулибины» отцепили. – Нестер хлопнул ладонью по камуфлированному борту. – Малость тесновато будет, но ничего, прорвемся. Зато он нас прикроет и согреет, если что.
А вот ученый Полозу не понравился сразу. Мало того что опоздал, так еще и сделал вид, что так и надо. От таких всегда жди проблем, потому как с дисциплиной у подобной братии дела обстояли неважно. Про себя Полоз решил выпускать «Архимеда» из машины только в случае крайней необходимости.
– Макарецкий Альберт Анатольевич, – довольно пафосно произнес научник, руки не подал, так, кивнул, словно одолжение сделал. – Старший научный сотрудник объекта «девятнадцать». И в первую очередь я должен вам сказать, что объект, на который вы собираетесь идти, снабжен грифом строгой секретности, и поэтому вы обязаны были…
– Так, Альберт Анатольевич, – Полоз прервал начавшего набирать обороты ученого. – Во-первых, вы поступаете в полное мое распоряжение. Это раз. Во-вторых, говорить вы будете, когда я вас спрошу. Это два.
– Но позвольте! – взъерепенился старший научный.
– Не позволю, – отрезал Полоз. – А в-третьих, обращаться ко мне надлежит «командир», в крайнем случае, по позывному. Вас, для краткости, мы будем называть «Архимед». Это понятно?
Поймав взгляд Полоза, Нестер за спиной научника развел руками – не моя, дескать, идея, извиняй. Кучерявая бородка «дока» воинственно топорщилась, а весь вид говорил, что только исключительные обстоятельства заставляют его взаимодействовать с какими-то дуболомами. Однако Полоз должен был признать, что и от Архимеда была польза. Он восполнил пробелы в информации, доступной «двенадцатому», хотя бы потому, что доктор Макарецкий оказался единственным выжившим из научной братии на объекте «девятнадцать», через который Полозу и предстояло провести группу…
…«Двенадцатый» прислал исчерпывающую информацию, которую Полоз и Нестер, назначенный заместителем командира, обрабатывали в штабе. Секретный объект «девятнадцать» представлял собой сеть подземных сооружений, расположенную под Уральскими горами и дающую возможность пережить ядерный коллапс. Кроме того, один из секторов «девятнадцатого» был отдан под научно-исследовательский комплекс, защищенный грифом повышенной секретности.
«Волна» катаклизма прошла под Уралом, наплевав на бетонные стены и самую современную защиту. На поверхность выбрались единицы: личный состав блокпоста на верхнем уровне да четверо ученых, из которых в здравом уме остался только везунчик Архимед. По какой причине, судить было трудно. О судьбе контрактников с блокпоста ничего известно не было – к жилым местам они так и не вышли, хотя были вооружены и приспособлены к выживанию куда лучше ученых. Архимеду, чудом добравшемуся до Ивделя, удалось связаться с жившим в городе бывшим коллегой. Вместе с ним, с потоком беженцев, он добрался до Советского, а оттуда перенаправлен на объект «двенадцать». В «двенадцатом» не раз и не два поднимали вопрос о необходимости проверить брошенный комплекс, но дальше разговоров дело не пошло – объект «девятнадцать» остался пустовать в полностью заброшенной местности, пока объединенному штабу не пришла в голову мысль использовать его в оперативной разработке «Переход».