Пилигримы
Шрифт:
– Держим позицию, - надавил голосом. – Целим подходы.
Перестрелка сместилась, наполняясь объемом – звуки метались меж стен, путая картину. А функция спелась с чуйкой и подвывала на повышенных оборотах.
Дыхание у бойцов нехорошее - нет правильной ритмики.
В проход, что вел от провала выплеснуло с десяток теней – выплеснуло грамотно, с использованием тактических укрытий, короткими бросками, что усложняло прицеливание.
Прежде чем я успел скомандовать, неизвестные дали залп из шмалабоев с достаточной примесью огнестрела.
Ну так здравствуйте, суки.
Окончание главы 12)
Глава 13
О борт Марты искрой чиркнул рикошет, резанув коротким звоном.
– Пригнулись! – рыкнул бойцам.
Настроение дурное и злобное – как всегда при незапланированном пробуждении. Хочется, сука, насаждать и заносить.
Треснула расщепленная оградка, крики и топот множились, сплетая хаос и тьму - сплав, в котором легко царить призракам.
Вражеский залп. Топот.
Тени сместились, старательно подавляя огнем – прям раздражает непривычная грамотность противника. Точнее отвык от необходимости избегать кинжальной атаки - когда жмешься к укрытию под трескучей канонадой и ждешь мгновения – той самой секунды для адекватного ответа.
По щиту Замеса ушел искристый зигзаг попадания – звук нетипичный, позволивший врагу определиться. Умник подогнулся, рядом вздрогнула Фрау.
А пожалуй, достаточно.
Нападавшие, в отсутствие реакции жертв, вошли в ритм – бросок, нырок, выстрел, смещение. Психология заточена на повторяемость того, что работает. А повтор позволяет упредить.
– По команде, - прошипел сопящим бойцам.
Две секунды, три…
– Огонь.
Могло случиться лучше, если уж быть откровенным. На нерве подопечные немного поторопились и попал только Замес, отправив бегущий силуэт в скомканное падение. Захрустела галька и хриплый голос рявкнул:
– На семь и на пять!
Уже интереснее. Тогда как вам, блять, мое на двенадцать?
Стрелял с отсечкой, чтобы на душевном подъеме не опустошить рожок. Коротко доводил стволом, выходя на намеченные вектора, и заносил гостинцы. Три-четыре попадания могу записать, вот только выстрелы обозначили проблему наличия пассивной защиты. Сучата теряли рвение, но поднимались.
– Крыса, право – обходишь по флангу, ждешь моей атаки. Шест, Замес, первый выплеск на щиты и ответный удар. Ива, Фрау, на колесницу – к броне на две четверти, стрельба по готовности.
Главное держать тон, не позволяя бойцам усомниться. Вражины рвутся к позиции, которую мы шикарно засветили – теперь полумрак лишь досадная помеха упырями, возжелавшим крови.
Я ошибся.
Боестолкновение на сокращенной дистанции в первые же секунды показало, насколько я неправ и куда могу засунуть боевую раскадровку, намеченную на инстинкте.
Улучив момент, когда противник
Женщины вскинулись над бортом, и противник воспользовался – жахнул из подручного короткоствола, наплевав на перезарядку, - увидел возможность и воспользовался.
Марта скрежетнула, качнувшись, и санитарку опрокинуло на груз.
– Ива!
Минус стрелки, отметил на автомате. Анализ минимальный, на грани удержания - принять к сведению и откорректировать маневр. Почти, сука, на автопилоте.
Замес постарался приподнять щит, чтобы прикрыть копошение в телеге – тусклый отблеск костра скользнул по металлу, обозначая траекторию. Легко различимо и грех не заметить. Последующие вспышки выстрелов занесли гостинцы умнику в ноги. Крик боли слился со стуком тела.
Еще левее. Я ударился о штабель, рванул на пару метров, ныряя в позицию флангового удара. Цели взяты, готов работать. АК послушно дрогнул, отрабатывая. Хриплые подвывания смешались с хрустом и глухими шлепками.
Еще левее!
Что-то быстрое мелькнуло на периферии - определенно крупнее Крысы и внушающее тревогу. В абрисе стремительного силуэта скупо блеснула сталь. У гостей есть аэро… А у нас есть автомат.
Черкнул очередью диагональ, уходя в короткий кувырок назад. На финише застопорился в полуприседе и оформил противоположную отсечку – вроде крест-накрест. И сразу скользящий бросок, что вывел к неуверенно замершей цели.
Невысокий мужичок преодолевал – сочился кровью из двух дырок в отвороте куртки и пытался сорваться в движение, медленно опускаясь на колени. Подергивался марионеткой, пуча мутный глаз.
Мимо, падла. Коротко хлестнул ножом по судорожному кадыку и вновь ушел в партер, откуда и засадил остатки магазина.
А потом в воздухе распустился темный багрянец кровавой взвеси. И визг, что принадлежал комку ярости.
Важины не дрогнули, только перегруппировались к хренам, уходя по новым векторам. В отсветах пламени я разглядел символику Чумок и стало немного понятнее. Семнадцатой позиции сучата достигли обоснованно – чувствовалась определенная командная выучка, которая достигается «цатым» повторением. А моим вот не хватило. И точка.
Позиций смены №7 противник достиг числом более одного – при условии фронтальной атаки запишу себе в минус. Смелые упыри в лобовой не должны выживать, если только их не дохера. А их не дохера, и присутствует моя серьезная недоработка.
Невнятно рявкнул Шест, делая выпад щитом. Звук получился какой-то подозрительно глухой. В общий завывающе-грохочущий фон добавился треск.
Нож в мягкой плоти, горячее на пальцах. Вражеское горло булькает. Я рвусь, спотыкаюсь… И кадры сменяются диковатым хороводом.