Пилот вне закона
Шрифт:
Далее капитан изложил дельный план. Шесть оперативных групп, причем одна в униформе альгвасилов. Все просто: если вербовка срывается, они берут объект на улице по радиокоманде.
Они же исполняют третий, наименее желательный вариант «Ликвидация». Если объект оказывает сопротивление и возникает риск его потерять, опергруппы его убирают. Для подстраховки улица на контроле двух снайперов.
Все просто и ясно.
— Оперативные группы в составе двадцати двух человек в полной готовности. Два звена снайперов в настоящий момент
— Не стоит. Я вам доверяю, это раз. У меня будет возможность увидеть все своими глазами, это два. Руководство операцией я беру на себя, это три. Коллеги, ваши замечания?
Замечаний не оказалось, и совещание самым естественным образом подошло к концу. В самом деле, что еще обсуждать?
— Просперо, просвети меня насчет твоего агента, — сказал Ахилл Мария, когда кабинет опустел. — Эта Бледная дама меня очень интересует. Агент новый, непроверенный, ему можно доверять? Откуда она вообще взялась? Агент в рядах «Синдиката» — это какая-то фантастика! Они же фанатики, все, как на подбор!
Де Толедо встал, потянулся и пошел к бару.
— Ахилл, все верно! — ответил он, наполняя бокалы коньяком. — Но тут замешана любовь! Да, черт дери!
Он подал выпивку и азартно потер руки.
— Ты не представляешь, она сама вышла на нас! Она любит Румянцева, причем безответно. У девчонки начисто разладился ценностный аппарат — она думает только об одном: как отомстить!
— Ого! Ну, за любовь! От нее, в кои-то веки, бывает польза! — Ахилл Мария пригубил. — Перспективно… Ох как перспективно! А что насчет координат форта «Вольный»?
— Пока это чистая деза, — признался капитан. — Но должно сработать, я уверен. Координаты основной базы… У пиратов очень простая юриспруденция. За одно подозрение в предательстве наказание — смерть. И никаких адвокатов! К тому же девчонка рвется в бой. А там, глядишь, выведет нас и на «Синдикат», и на «Алых Тигров». У нее же теперь одна дорожка — к нам. Ведь «Синдикат» тоже суровая организация. И тоже никаких адвокатов!
— Никаких адвокатов… — мечтательно протянул Ахилл Мария. — Вот нам бы так! Ладно, лирику в сторону! Пора действовать.
Ресторан «Драконы Моря»
Система Лукреции, планета Цандер, город Кастель Рохас
Бо Акира держал знаменитый на весь Тремезианский пояс ресторан «Драконы Моря» уже лет двадцать, являясь по совместительству боссом якудза. Заведение и должность достались ему по наследству от предыдущего оябуна Тецуи Харада.
«По наследству» это громко сказано, так как родственниками они не являлись. Да и сам процесс вступления в права был далек от общепринятой юридической практики, Например, в ходе его Акира лишился правой руки и правого глаза.
Утраченные части тела заменили биомеханические протезы. Новую руку скрывала перчатка, сильно дисгармонировавшая
Да и не дал бы оябун прятать свое украшение. Оно пугало, оно выглядело нарочито архаичным, оно живо свидетельствовало: с Бо Акирой лучше не шутить.
Настроение его в тот день было мрачным. Оябун вспомнил о том, как недавно семья потеряла лицо. Пришлось вспомнить. Напомнили.
Точнее, напомнила. Красивая, стерва! Из каких колодцев она почерпнула номер личного терминала дальней связи Бо Акиры — неизвестно. Но почерпнула, факт. Были звонок и неприятный разговор: стерва представилась инвестором банка «Реал» и выразила озабоченность режимом безопасности.
Совсем недавно на его улице ограбили тот самый банк «Реал». Банк исправно платил дань и имел полное право рассчитывать на защиту. Поганые беспредельщики из «Синдиката TRIX» устроили перестрелку, они использовали тяжелое оружие, запрещенное в городе по всем понятиям.
На его улице! Его банк!
Акира не знал, что его взгляды отчасти совпадают с воззрениями Иеремии Блада. А может, и знал, но не распространялся. И тем не менее по части проблем с совестью их мнения совпадали, как мушка и целик хорошо пристрелянной винтовки.
У Акиры не было никаких проблем с совестью. Он простил себе все — давно и прочно.
Честь, особенно честь семьи — другое дело. Оябун придерживался мнения, что не бывает маленького или большого позора. Честь могла быть либо белоснежно чистой, либо запятнанной — размеры грязных пятен роли не играли.
Пятен на знамени он не терпел. Черные пятна было допустимо заменять на красные — пятна крови.
Недавний позор по его представлениям заляпал полотнище едва ли не наполовину. Акира никогда не забывал об этом, но до поры предпочитал не заострять — все равно «Синдикат» не достать в космических далях.
Но пора пришла. И теперь тринадцать сятеев сидели за низким столом в его личном зале. За рисовыми ширмами скрывался вульгарный пенобетон, деревянный пол устлан был тростниковым татами, в воздухе парили фонари — да, здесь жил настоящий дух традиции, здесь было прилично говорить о серьезном.
Сятеи угощались рыбой и саке, весело гомонили, мелькали палочки, пустели вместительные блюда. Но оябун не проронил ни слова, а его саке остыл нетронутым.
Вечеринка бесила Бо Акиру. Жующие челюсти, радостные голоса, о Будда Амида! Нашли время радоваться! Родной глаз Акиры вскоре налился кровью и мог соперничать в красноте с глазным протезом. Но он терпел и ждал, потому что вопросы чести не терпят суеты.
Наконец, когда пауза заполнила чашу приличий, он хлопнул по столу и рявкнул: