Пилюли для феи

Снежинская Катерина

И самый актуальный вопрос: что теперь делать?! Подозрительно часто он начал возникать...

– Называй его господин Икс, - шепнула мадам.
– Ну, всё. Удачной ночи!

Очень своевременное пожелание...

Каро открыла рот, собираясь сообщить, что при найме она адресом ошиблась. Но не успела.

Громадная чёрная тень появилась буквально ниоткуда. Не было её, не было! А вот есть. И к сожалению, совсем она не бесплотная. Нависла над пискнувшей тегой скалой, заставляя выгнуться назад. Твёрдые бёдра, словно под брюками не мышцы находились, а штыри стальные, притиснули

Курой к подоконнику. Лапища в тёмной перчатке сграбастала теурга за щёки, заставляя смотреть на эту... это... этого...

Девушка икнула, раззявив рот. Но не смогла выдавить из сжавшегося в игольное ушко горла даже шипения. Сердце лихорадочно тикнуло, да и спряталось где-то за желудком. Каро судорожно сглотнула и...

И сообразила, что на неё не плоская морда таращится, а обычная кожаная полумаска, закрывающая лицо до кончика носа. Стало чуть легче. Ну, по крайней мере, сознание решило ещё немного побыть с хозяйкой.

Мужчина - ну, наверное, это всё-таки был именно мужчина - наклонился вперёд, едва не завалившись на тегу.

– Ты знаешь, как пахнет твой страх?
– прошелестело над ухом.
– У него потряса-ающий запах...

Вторая рука легла на горло девушке, чуть сжала. Не придушила, но всё равно ощущение к приятным не относилось.

– Что?..
– квакнула Каро.

– Вероятно, тебе хотелось бы знать, что я собираюсь делать?
– шепнул голос. Странный, между прочим. Какой-то неопределённый. Не низкий и невысокий. Бесполый.
– Как считаешь, лучше рассказать или показать?
– палец скользнул по губам, стирая помаду.
– Так смотрится гораздо симпатичнее.

В этот раз теург даже и пискнуть не успела. И ни на какие задержки сердцебиения времени не осталось. Просто мир крутанулся каруселью и оказалась тега на постели. А тяжёлое, будто тонну весящее тело, придавило её к предательски приветливо скрипнувшему матрасу. Ему - матрасу - всё происходящее явно нравилось.

Курой забилась, пытаясь вывернуться из-под навалившейся тяжести, дотянуться до револьвера, больно упёршегося в бедро.

– Что у тебя там?
– мурлыкнуло на ухо. Край маски и чужая, чуть колкая кожа прошлась по шее, щеке - мужчина потёрся, как кот, ткнувшись лбом в подушку рядом с виском Курой.- Сюрприз?
– приподнявшись, потянулся назад. Его рука погладила щиколотку теги, проехалась по бедру, задирая юбку до пояса.
– М-да, сюрприз...

Громила, дыша Каро в ухо, поднял револьвер, повертел, будто разглядывая его со всех сторон, и сунул куда-то за спину.

– Плохая девочка...

Тега с ним была категорически несогласна. Она себя чувствовала полумёртвой девочкой. Во-первых, мужчина навалился так, что корсет загнал лёгкие куда-то под рёбра, а правая рука Курой и вовсе оказалась под спиной. Левой же она могла только помахать. Во-вторых, такой паники теургу испытывать ещё не доводилось. Аж перед глазами плыло.

– Но ты же станешь послушной?

Тут до Каро дошло, что и одной рукой можно не только махать. А, например, схватить за волосы. Кстати, что-то с его шевелюрой...

И эту мысль тега додумать не успела. Громила опять ухватил за подбородок,

разворачивая к себе. Да и присосался к губам, как голодный упырь. Курой замычала, пытаясь хотя бы отвернуться. Но держали её крепко. И поцелуй - если это можно назвать поцелуем!
– был очень настойчивым. И такой... знакомый?

Каро открыла глаза, зажмуренные от ужаса. И уставилась поверх маски на шевелюру клиента. Конечно, волосы он зачесал и даже, кажется, набриолинил, а не стянул в хвост. Поэтому причёска и выглядела гладко, как головка пешки, не торчала короткими небрежными прядками. Но вот золотисто-блондинистый цвет остался прежним.

Паника так резко мутировала в бешеную злость, что Каро, пожалуй, перестаралась. Так зубами клацать - губу можно и совсем откусить. Всё-таки какими-никакими, а клыками Семеро тегов одарили. Небольшими, но острыми.

– Обалдела?!
– взвыл оборотень, шарахнувшись так, что с постели слетел, гулко шлёпнувшись на задницу.

Действительно, иногда короткие ножки у кроватей вполне себя оправдывают. Правда, в данный момент Курой совсем не против была, окажись ложе размером с дом. Пятиэтажный.

– Я обалдела?
– прошипела теург, утирая кровь с подбородка.
– Это я обалдела?

– Ты мне губу насквозь прокусила!
– пожаловался Мастерс откуда-то с пола.

– Я тебе сейчас и оторву кое-что лишнее!
– злобно пообещала Каро, выпутываясь из сбившихся покрывал.
– И на уши намотаю, сволочь!

– У вас всё в порядке?
– невозмутимо поинтересовалась мадам, впрочем, двери не открывая.
– Простите, что беспокою, но вы слишком шумите.

– Мы сейчас ещё больше нашумим!
– клятвенно заверила её Курой.

Теург начала догадываться, откуда берутся те самые растерзанные трупы, которые копы вылавливают из воды и находят в подворотнях. Просто не все шутки полезны для здоровья. Шутников.

***

Оказывается, что фарфоровый кувшин, врезавшийся в зеркало, издаёт не просто громкий, но ещё и очень чистый звук - что-то вроде литавр. И если рассматривать такой сосуд с точки зрения его поражающих качеств, то он гораздо эффективнее, допустим, бокалов, просто запущенных в стену. Так как разбившийся хрусталь осыпается мелкими колкими, но ни причиняющими особого вреда осколками. Тогда как фарфор и зеркало буквально взрываются шрапнелью, разлетаясь по всей комнате. И поражают даже оборотней, трусливо спрятавшихся под кроватью.

Приличные - или хотя бы косвенно относящиеся к приличным - эпитеты у теги кончились удручающе быстро. Запас же неприличных определений у Каро, даже обогащённый за время работы в «Следе», был крайне скуден. Пришлось повторяться, силой голоса компенсируя недостаток воображения и знаний.

Мадам в дверь больше не стучала и не мешала выражать теургу свой гнев. Мастерс что-то невнятно вякал из-под кровати, но особого впечатления это не производило. Только вот метательные снаряды быстро закончились. А выковыривать детектива голыми руками Курой не решалась. Пусть бешенство и застило глаза багровой пеленой, с ума она сойти не успела. Пришлось рычать и топать ногами в бессильной ярости.