Pink Floyd. Кирпич к кирпичу
Шрифт:
«Назад пути нет, — сказал он. — Нам необходимо найти новые методы работы и двигаться вперед. Мы делали этот альбом не так, как все предыдущие. Были использованы другие методы, все было по-другому».
Прежде всего он сразу же выкинул из головы мысль делать концептуальный альбом: «Мы подумали: «К черту, мы не обязаны делать концептуальный альбом. Если мы будем плотно работать над альбомом, возможно, позже станет ясно, нужна ли какая-либо обобщающая идея или нет».
«Это не наша сфера деятельности, — сказал Эзрин. — Мы не обманываем самих себя. Мы не Роджер Уотерс. Но мы умеем делать другие вещи и делаем их очень хорошо. Мы решили, что самое главное — эмоциональная
Такой окружающей обстановкой была река Темза и «Астория», шикарная столетняя баржа Гилмора, превращенная им в студию звукозаписи. Эзрин и «Pink Floyd» провели семь месяцев на «Астории», пришвартованной к берегу в шестнадцати милях от Лондона, записывая «А Momentary Lapse». «Река стала лейтмотивом, — сказал Эзрин. — Она присутствовала во всех песнях. Река сама по себе производила сильное впечатление». Сильное впечатление на сессиях также произвел призрак Уотерса с его повторяющимися утверждениями, что руководимый Гилмором «Pink Floyd» совсем не «Pink Floyd».
«Это напоминало публичный вызов, — сказал Эзрин, — который бросал нам Роджер: «Я делал в группе все, и, если я уйду, все кончится». По существу, он говорил, что Дэвид как артист — ничто. Это было несправедливо. Если ты высказываешь такое мнение в столь резкой форме, будь любезен это доказать. Я понимаю, что Дэйв разрывался между злостью, когда говорил: «Проклятье, я играл в группе двадцать лет, и я имею право быть здесь», и сомнением, когда говорил: «Может быть, я уже не так хорош, как раньше».
Уотерс не испытывал таких страданий, делая «Radio KAOS», хотя и признался, что сценическая постановка, соединившая подходящие старые флойдовские песни с живописно иллюстрированной апокалипсической темой альбома, раскрывает его идею эффективнее, чем альбом сам по себе. «Я прибег к форме рассказа, делая эту пластинку, альбом был обречен на провал. Я пробовал новую форму подачи материала. Как бы то ни было, я решил отправиться на гастроли и дать возможность своему проекту развиваться, если он пойдет, или перейти к другому, если он не удастся». К сожалению, на гастролях дела у Уотерса идут совсем не так, как у «Pink Floyd». Пока флойды собирают арены и стадионы, он не может распродать билеты на концерты своего короткого турне.
«Контакты с публикой, устанавливаемые за счет качества, заменяют контакты, устанавливаемые за счет количества, — заявил он. — В Индианополисе и Сан-Диего у нас было примерно по 4000 человек в залах на 12 000 мест. И что странно, на этих представлениях я получил фантастическую поддержку от зрителей, которые не просто хотели понять, о чем идет речь, но на самом деле понимали меня. И это помогает мне преодолевать тяжелые моменты, когда критики, сидящие за своими пишущими машинками, печатают: «Это все либерально-несерьезное собачье дерьмо!»
Поддержка зрителей подействовала на Уотерса терапевтически во время войны с флойдами. «Гастроли действительно помогли мне избавиться от ненужного морального хлама, — сказал он. — Я словно оставил это барахло на обочине дороги. И я очень благодарен за это».
Уотерс и флойды не сидят сложа руки в ожидании, когда объявят чью-либо победу. Уотерс так обрадовался реакции на его гастрольные представления «KAOS», что сразу же по окончании первой части турне вместе со своей группой сопровождения улетел на Багамы, чтобы в студии «Compass Point» записать песни для альбома «KAOS II». Гилморо-мейсоно-райтовский «Pink Floyd» около года пробудет на гастролях; в его планы входит повторное турне по Штатам в 1988 году.
Обе стороны страдают от утраты духа
«Да, я сожалею по поводу Ника Мейсона, — сказал Уотерс, сделав паузу. — Я очень обманулся в нем».
Между тем адвокаты усиленно отрабатывают свои гонорары, а фэны покупают пластинки и сравнивают их. И когда пыль окончательно осядет, можно биться об заклад, что «Dark Side Of The Moon» по-прежнему будет в чартах.
Дэвид Фрик.
«Rolling Stone» № 513, ноябрь 1987 г.
РАСКАЙТЕСЬ, ИДОЛОПОКЛОННИКИ «PINK FLOYD», или РИТАНСКИЕ ОРДЫ ЗАХВАТЫВАЮТ ЦЕНТРАЛЬНУЮ ЧАСТЬ АМЕРИКИ
«Это, конечно, самое значительное событие, когда-либо происходившее в Колумбусе», — заявляет один из 240 студентов университета штата Огайо, чьи хорошие оценки дали им право присутствовать на концерте «Pink Floyd». Впервые за все время университетские власти разрешили провести концерт на их футбольном стадионе, и все билеты были раскуплены за несколько часов продажи в кампусе. Однако оригинальность плана состояла в том, чтобы распространить билеты на стадион, рассчитанный на 63 016 мест, исключительно среди 100 000 учащихся Огайского университета; жителям города, желающим посмотреть представление, ничего не оставалось, как платить спекулянтам по 40 долларов.
В течение последних 24 часов местные радиостанции непрерывно потчевали столицу штата классическими альбомами 70-х годов: «Dark Side Of The Moon», «Wish You Were Here» и «The Wall». Когда эскортируемый полицией микроавтобус флойдов едет через растянувшийся кампус, группы студентов — на некоторых из парней нет ничего, кроме шорт темно-розового цвета, — прекращают играть в волейбол, чтобы поулюлюкать и помахать руками в знак поддержки музыкантов, скрытых за тонированными стеклами. Окна студенческого общежития украшают гирлянды розовых воздушных шаров и объявления о постконцертных вечеринках; и по меньшей мере один бар в кампусе пытается завлечь посетителей обещанием угостить их «розовым пивом». (В предыдущий раз, когда группа выступала в университетском городке, некоторые студенты умудрились выкрасить в розовый цвет свои спальные комнаты.)
В эпицентре этого урагана пинкомании — три тихо разговаривающих английских джентльмена, чьи седеющие волосы и демократический внешний вид — и вдобавок полное отсутствие надменности или притворства — кажутся полной противоположностью любому представлению о суперзвездах рока. Барабанщик Ник Мейсон и клавишник Ричард Райт со дня основания играют в группе, чей первый легендарный лидер Сид Барретт 22 года назад дал ей имя «The Pink Floyd». Гитарист же и певец Дэвид Гилмор, унаследовавший мантию фронтмена и основного композитора после недавнего скандального разрыва с басистом, певцом, сочинителем песен и концептуалистом Роджером Уотерсом, был первоначально взят в команду в качестве дублера для своего старого школьного приятеля Барретта, когда последний начал сходить с ума от неумеренного приема ЛСД, приведшего его к уходу из группы в 1968 году. С момента их возвращения в сентябре 1987 года Гилмор, Мейсон и Райт усилили сценический состав трансатлантической труппой из пяти музыкантов и трех певиц — некоторые из них едва выбрались из своих детских манежей, когда в 1967 году лондонский хиппующий андеграунд праздновал Лето Любви под саундтрек флойдовского магического дебютного альбома «The Piper At The Gates Of Dawn».