Пионеры-герои (Очерки)
Шрифт:
И вот однажды ночью на Кличевский партизанский аэродром прилетел с Большой земли самолет за ранеными партизанами.
Алеша стал прощаться с Колей. Раненых уже разместили в самолете, а Коля повис у брата на шее и не мог оторваться.
– Ну, не плачь, братишка. Кончится война, увидимся. И перестань слезы лить, не маленький, через год в школу пойдешь, - говорил Алеша, а у самого мокрые от слез щеки.
– До свидания, Коля, слушайся хороших людей...
Взмыл самолет в ночное небо и пропал
Кончилась война.
Бывший юный партизан писал всюду запросы, разыскивая брата, но так и не нашел его.
Сам же комсомолец Алеша Голосевич погиб случайно. Было это в ноябре 1945 года. Пошел он со своим дружком Мироном Ананичем к железнодорожному мосту рыбу ловить. Алеша уже разматывал удочки, а Мирон еще искал под камнем червей.
– Гляди, что я нашел, - услышал Алеша голос друга, повернулся и увидел в руках Мирона большой снаряд.
– Зачем он тебе?
– спросил Алеша.
– Убрать нужно куда-нибудь, а то еще беды наделает.
Ступив несколько шагов, Мирон споткнулся, упал, и снаряд стукнулся о камень. Алеше показалось, будто что-то зашипело вдруг в снаряде. Он схватил его и швырнул в реку. Не долетев до воды, снаряд взорвался. Тяжелораненный Алеша, не приходя в сознание, вскоре умер.
Похоронен он на Лютинском кладбище рядом с героями-партизанами. И когда по весне приходят сюда пионеры, чтобы почтить память героев войны, вспоминается им отважный юный мститель Алеша Голосевич.
Н.Соколовский
ЮНЫЙ ПОЧТАЛЬОН
В мае 1942 года подпольщики города Минска выпустили первый номер газеты "Звязда". Я расскажу об одном из самых юных помощников отважных советских патриотов - о пионере Пете Калиновском. Ему еще не было и 14 лет, когда вместе с родителями и 12-летним братом Жорой он ушел в партизанский отряд.
За боевые заслуги перед Родиной братья Калиновские были награждены медалями "Партизану Отечественной войны" 1-й степени и "За победу над Германией".
* * *
Петька возвращался домой. Пропустив колонну автомашин с немецкими автоматчиками, он перебежал улицу, свернул за угол. И тут будто кто толкнул мальчишку. Он поднял голову и оцепенел: прямо перед ним на телеграфном столбе ветер медленно раскачивал три трупа. На черной фуфайке девушки белела доска с надписью: "Мы стреляли в немецких солдат!"
"Гады, повесили!" - шептали побелевшие губы мальчишки...
Когда он прибежал домой и, бросившись на шею отцу, стал рассказывать об увиденном, тот тихо перебил:
– Знаю, сынок, знаю. Хорошие это были люди... Они боролись с фашистами, чтобы ты снова ходил в школу, снова носил пионерский галстук, чтобы наш народ, как и раньше, был свободным и счастливым...
– Я тоже буду бороться!
– Хорошо! Ты ведь пионер.
Отец с сыном по улице шли молча. Долго блуждали по каким-то дворам. Наконец отец тихо постучал в обитые клеенкой двери.
– Кто там?
– спросил чей-то голос за дверью.
– Дрова пришли пилить. Открой, хозяюшка!
... В коридоре Петька увидел незнакомого мужчину. Тот поздоровался с отцом и, кивнув головой в сторону Петьки, спросил:
– А он зачем?..
– Это мой сын. Он пионер. Листовки поможет передать.
Прошли в комнату. Окна были завешены, и Петька не сразу заметил, что в дальнем углу, склонившись над чем-то, сидят двое мужчин. Один из них сказал:
– Все в порядке. Включай!..
Шум, потрескивание. И вдруг Петька ясно услышал голос диктора:
"Говорит Москва! Говорит Москва!"
Потом этот же голос прочитал последние сообщения с фронтов. А Петька от радости никак не мог поверить, что слышит передачу из Москвы.
Вдруг что-то щелкнуло, радиоприемник смолк. Отец сказал:
Кажется, успели записать все. Теперь побольше листовок надо. Пусть народ узнает, как громит палачей наша армия...
На следующий день, едва поднялось солнце, Арсений Викентьевич разбудил сына.
– Возьми эти листовки и отнеси к дяде Васе в Лошицу. Прихвати с собой графин. Задержит часовой, скажи, несу, дескать, молоко деду. Листовки спрячь за пазуху. Если найдут, говори, что подобрал на улице.
С того дня Петька все чаще и чаще стал носить "деду молоко". А на самом деле носил в Лошицу листовки и даже патроны.
Однажды, когда дома никого не было, отец показал сыну подпольный номер газеты "Звязда".
– Надо быстрей передать в Лошицу. Пойдешь?
– Надо - пойду!
– Теперь давай подумаем, как лучше спрятать газету.
Петька сморщил лоб, задумался. За пазуху нельзя - найдут, гады! Часовые сейчас злые. Прошлый раз пристали, как смола, еле упросил, чтобы пропустили...
Оглушительный взрыв где-то на станции оборвал Петькины мысли. Тонко зазвенели стекла в окнах, с подоконника упала пробка от графина.
– А что, папа, если вместо вот этой стеклянной пробки сделать пробку из газеты? Сверху накрутить немецких, а в середине - наша "Звязда"...
– Стой! Куда идешь?
– остановил Петьку у переезда полицай.
– К деду, дяденька... Пропустите. Больной он, молока просит.
Немец, вышедший из будки, молча вырвал из рук мальчишки графин и долго болтал его, просматривал на свет, видно, сомневался, молоко ли это. Затем, что-то сказав, передал графин полицаю. Тот вытащил пробку, отпил два глотка молока, сплюнул.