Пир попрошаек
Шрифт:
Поначалу Лайаму казалось, что дракончик начисто лишен каких-либо чувств. Но со временем он уяснил, что по крайней мере одна эмоция Фануилу присуща. Она являла собой нечто среднее между надменностью оскорбленной невинности и чопорной спесью уязвленной гранд-дамы.
Именно эта эмоция и светилась в глазах фамильяра, когда он, изогнув длинную шею, посмотрел на хозяина. Лайам весело рассмеялся, на что дракончик только презрительно фыркнул и вновь отвернулся, уткнувшись мордочкой в гриву Даймонда.
«Ты
– Ты всегда об этом напоминаешь, когда тебе нечего отвечать, – усмехнувшись, сказал Лайам, потом добавил уже серьезно: – Я подумаю, что можно для тебя сделать, хотя ничего и не обещаю. А теперь поговорим о более важных вещах. Скажи, ты не заметил в городе или в округе каких-либо магических действий?
Дракончик мог различать всплески магической силы в пространстве, почти так же как люди замечают во тьме вспышки огня.
«Волшебница Грантайре сотворила несколько небольших заклинаний. Это все, – сообщил Фануил и поинтересовался: – А что, в Саузварке появился еще один маг?»
Лайам рассказал дракончику о странном посетителе, который побывал вчера утром у ювелира Ежайди.
– Этот Ежайди почему-то уверен, что к нему приходил чародей. Но, если вдуматься, откуда ему это известно? Меня тоже многие принимают за мага, но я ведь не маг. Впрочем, это не важно. Предположим, он все-таки маг. Ну и зачем же магу реликвия Присцианов?
«Возможно, Грантайре что-нибудь знает об этом?» – предположил Фануил.
Лайам только хмыкнул и ничего не сказал. Еще вчера ему совершенно нечем было заняться, а сегодня дела плодились как кролики. Он попробовал мысленно их перечислить. Итак, в ближайшее время ему надо поговорить чем-то неведомом с Грантайре, потом отправиться к Ульдерику, потом каким-то образом выйти на Оборотня, потом опросить всех гостей Окхэмов, потом разыскать какого-то мага – и т.д. и т.п. А если вспомнить о контракте, который лежал у него на груди, то, плюс ко всему перечисленному, надо еще и приниматься за подготовку к экспедиции судов госпожи Присциан.
«На этот раз ты откусил явно больше, чем сможешь проглотить», – сказал себе Лайам и тут только заметил, что Даймонд стоит возле скальной тропинки, круто спускавшейся к морю. Он тряхнул головой, отгоняя мрачные мысли, и тронул коня каблуками. Чалый неторопливо двинулся вниз.
6
Грантайре поджидала его на пороге дома. Она стояла прямо, как монумент, скрестив на груди руки, и, хотя солнце еще и не думало клониться к закату, Лайама почему-то кольнуло чувство вины.
– Учтите, у меня к вам много вопросов, – с места в карьер заявила
Волшебница продолжала стоять у него на пути, как будто намеревалась тут же затеять беседу. Лайам даже опешил и, чтобы скрыть замешательство, решил спрятаться за полунасмешливым, но учтивым приветствием. Отвесив волшебнице глубокий поклон, он с придыханием произнес:
– Я весь к вашим услугам, миледи. Приношу глубочайшие извинения за задержку.
Теперь, похоже, опешила Грантайре. Она долго и с подозрением разглядывала Лайама, потом повернулась и вошла в дом. На ней было новое платье – другого фасона и цвета, но прежней длины. Шагая следом за гостьей на кухню, Лайам старался смотреть ей в затылок, словно солдат в строю.
– Не хотите ли отобедать? – хмуро спросил он, сбрасывая плащ на кухонный стол. Волшебница, отрицательно мотнув головой, присела на стул.
– Я выяснила, почему фамилия Присциан показалась мне странно знакомой, – сказала она. Лайам тем временем подошел к печи и заказал огромную чашку кофе. – В давние времена жил такой чародей – Эйрин Присциан. О нем упоминается в одной из книг Танаквиля.
Лайам уже открывал дверцу печи. Он протянул руку к чашке и замер, услышав ее слова.
– Неужели? Как странно – я только сегодня видел его могилу.
– Что? Он похоронен где-то поблизости?
Неподдельная живость вопроса Лайама удивила. Он кивнул и перенес чашку на стол.
– Его саркофаг находится в фамильной усыпальнице Присцианов. Этот Эйрин – один из предков той госпожи, с которой я сегодня встречался.
Лайам сел напротив волшебницы и принялся дуть на кофе, чтобы немного его остудить.
– Я должна там побывать, – немедленно заявила Грантайре. – Возможно, у вашей знакомой сохранились какие-нибудь его книги и записи? Их я тоже должна увидеть. Вы сможете это устроить?
Казалось, будто гостья не просит содействия, а требует, чтобы это содействие ей было оказано, и как можно скорее. Нахалку следовало осадить, но Лайам решил пока игнорировать выходки вздорной особы.
– Я могу, конечно, при случае переговорить с госпожой Присциан, но что за дело вам до этого Эйрина? Он ведь умер веков пять назад.
– Да, умер, не оставив гильдии магов никаких записей о своих опытах, – пылко произнесла Грантайре. – Если есть хоть какой-то шанс эти записи отыскать, я просто обязана этим заняться!
– Но… зачем? – В мозг Лайама стали закрадываться смутные подозрения. Ему показалось, что волшебница увиливает от прямого ответа. – Кому нужны эти его работы?
– Всем! Неистовый Эйрин был одним из самых могущественных магов древности, – заявила Грантайре. – Его исследования в области магии просто неоценимы!