Пирамида
Шрифт:
Февраль 2008 года, Веста.
Садык с угрюмой решимостью шёл по улице. Следом за ним шла его жена Нира, она несла на руках трёхмесячного Шема, который со вчерашнего вечера горел в лихорадке и был в забытьи. За родителями семенила четырёхлетняя напуганная Уди, ведя за руки таких же напуганных двухлетних братишек, Кира и Абу. Сам
Сегодня утром хозяин дома выгнал их из полуподвальной клетушки, где они обитали с прошлой осени. И с прошлой же осени Садык не мог найти постоянную работу, перебиваясь случайными заработками, так что последние два месяца он даже за жильё не мог платить. Семья жила впроголодь, вчера у Ниры пропало молоко. Правда, Шем был в горячке и грудь и так не брал. А когда хозяин выставил их из последнего убежища, Садык и решил отправиться со всей семьёй на Алтарь, пусть Создатель приберёт их всех, раз жизнь здесь не получилась.
Пять лет назад, когда Садыку исполнилось 18 лет, приехал в их селение брат отца, давно живший в Городе. В разговоре с братом отец сказал, что надо отделять Садыка, но некуда, земли вокруг все заняты, семейное пастбище он отдаёт наследнику Туру, старшему брату Садыка. Дядя Кир предложил Садыку перебраться в Город, он содержал там платную конюшню, а трудолюбивых людей в Городе маловато, больше лодырей и бездельников. Садык согласился поехать к дяде и по совету отца перед отъездом женился на Нире, дочери соседа, у которого было 9 дочерей, и тот не знал, как их пристроить. Нире тогда было 15 лет, она была нескладным невзрачным подростком. А вот после рождения Уди Нира расцвела, стала настоящей красавицей. До прошлой осени всё шло хорошо, Садык стал правой рукой дяди, семья жила в дядином доме. Нира хорошо вела дом, ей в помощь дядя нанимал двух служанок.
Всё рухнуло в один момент. Дядина конюшня приглянулась одному из чиновников эмира. Продать конюшню за бесценок дядя отказался, за что его и убили. А Садыку предложили убираться из дома, поскольку оказалось, что и конюшню и дом чиновник «купил» у дяди. Во всяком случае, свидетели этой покупки у чиновника были. Правда, увидев Ниру, хотя и заметно беременную, чиновник предложил Садыку работу конюха, если Нира станет служанкой в доме чиновника. Садык в ту же ночь увёл семью в другой конец Города, сняв на время, как он думал, полуподвальную клетушку в доходном доме.
Погружённый в воспоминания, Садык не сразу услышал своё имя, которое выкрикивал кто-то позади них. Оглянувшись, он удивлённо застыл на месте. К ним подбегала, тяжело дыша и выкрикивая его имя, тётя Фира, соседка, которая и подала ему идею ухода на Алтарь. Тётя Фира ещё два дня назад попрощалась с ними и ушла в Храм. Вот уж её появления Садык никак не ожидал. Тем временем тётя Фира немного отдышалась.
– Ух, слава Всевышнему, догнала. Не ходи в Храм, Садык. Нет там истинного Алтаря, жрецы всех людей, что к Алтарю приходят, хватают и в рабство продают.
– Как в рабство? – воскликнула Нира. – Разве можно свободных людей в рабство?
– Сильным всё можно, - угрюмо заметила тётя Фира.
– Куда же нам теперь? – потерянно огляделся Садык.
– Я потому за вами и бежала, что знаю, кто вам поможет, - пояснила тётя Фира. – Я шла к вам домой, да немного разминулась. Пойдёмте со мной.
У Садыка мелькнуло на миг подозрение, а не заманивает ли их тётя Фира в это самое рабство, от которого предостерегала, но он тут же устыдился этих мыслей. За те полгода, что
Идти было недалеко, они только повернули с главной улицы в незаметный переулок и увидели прямо перед собой небольшое здание, своим видом напомнившее Садыку родные шатры его народа. Когда они вошли внутрь, первое, что они почувствовали – благодатное тепло, охватившее их промёрзшие тела. К ним поспешила одна из молодых девушек, находившихся в том помещении, куда они вошли.
– Вот, Сима, это мои соседи, о которых я вам говорила, - обратилась к ней тётя Фира.
– Проходите вот в эту дверь, - ласково предложила им стройненькая быстроглазая Сима, - там вы отдохнёте, малыша полечим, - озабоченно посмотрела она на бедняжку Шема, - а потом устроим вас уже основательно.
В той комнате, куда они вошли, было ещё теплее. Комната была небольшая, с двумя окнами, но стёкла были непрозрачные. Было светло, тепло и уютно. Весь пол был покрыт толстым тёплым ковром сине-зелёных тонов. В левой стене виднелась ещё дверь. Вдоль двух стен справа тянулись широкие лавки, покрытые мягкими покрывалами и подушками, у стены напротив входной двери, между окон, стоял стол. На нём Сима начала расставлять продукты, которые она доставала из шкафчика над столом: кувшин молока, тёплые булочки, какие-то фрукты. У Садыка голова пошла кругом, он никак не мог поверить, что всё это ему не снится. Тем временем Сима забрала из рук Ниры малыша Шема, сняла с него одежду, уложила его в подобие плетёной корзинки, устланной чем-то мягким, и накрыла прозрачным куполом. Было видно, как разжались судорожно сжатые ручки и ножки малыша, он расслабился и спокойно уснул. А в это время тётя Фира раздала детям булочки и чашки с молоком, малыши жадно принялись за еду, оживая прямо на глазах.
– Садитесь, вы тоже поешьте, - сказала Сима Нире и Садыку, которые внимательно и с тревогой глядели на Шема. – С ним уже всё в порядке, пусть отдыхает от болезни. Не волнуйтесь, он уже на пути к здоровью, это у нас лечебное приспособление такое, - пояснила она, показав рукой на «корзинку».
Дети пили уже по третьей чашке молока, но явно насытились и допивали уже, не торопясь. Садык с Нирой подсели к столу, им Сима достала горячий чайник и всё необходимое для заварки, а также тарелки с мясом, сыром, маслом, овощами и лепёшками. Пока родители ели, Сима и тётя Фира увели детей в соседнее помещение, откуда послышались восторженные визги малышей. Садык привстал и заглянул в приоткрытую дверь – он увидел большой неглубокий чан с водой, в которой резвились его дети. Садык немного успокоился и начал завтракать. Нира тоже принялась за еду, с беспокойством поглядывая на мужа. Из купальни вышла запыхавшаяся тётя Фира и подсела к столу.
– Теперь Сима без меня справится, - пояснила она. – Мы их выкупали, налили чистой воды, пусть теперь поиграют в тёплой водичке, небось и забыли, когда в последний раз могли так поблаженствовать.
– Тётя Фира, - шёпотом спросила Нира, - а где это мы? И сколько с нас возьмут за всё это? – она обвела рукой комнату.
– Ты не волнуйся, дочка, - улыбнулась тётя Фира. – Это люди, которые помогают попавшим в беду, они ничего с вас не возьмут. Вот отдохнёте здесь пару деньков, а потом они вам и скажут, как могут вам помочь устроиться в жизни. Что выберете, с тем и помогут. Меня вот спросили, что я хочу, а я сказала, что хочу сначала убедиться, что с вами всё в порядке. А потом я бы хотела жить где-нибудь около вас, если вы возражать не будете. К деткам я сердцем прикипела, они мне как внуки, хочется, чтобы всё у них было хорошо, а ласка бабушки им ведь не помешает? – она вопросительно и тревожно посмотрела на Садыка и Ниру.