Пирамиды богов
Шрифт:
— Тогда они прилетят сюда, — закончила Анна.
— Через десятки, а может сотни лет. Я делаю это не ради себя, а ради будущих поколений землян. Ты только представь, что они привезут с собой? Технологии обработки камня. Каждый человек на земле сможет построить себе дом за гроши, который будет стоять веками. Свободная энергия. Больше не будет бессмысленных войн за земли и природные ресурсы. Человечество перестанет уничтожать парниковыми газами собственную атмосферу. Мы должны спасти планету, пока человек сам не уничтожило
Нойманн похлопал ладонями по кейсу.
— Потоп стал следствием того, что инопланетяне уже однажды запустили механизм. Если ты сделаешь это еще раз, погибнут миллионы.
— Человечество давно исчерпало свой лимит. Большая его часть — бесполезные потребители, не задумывающиеся ни о чём более высоком, чем еда в своем холодильнике.
— Так нельзя. Лис не станет этого делать. Ты его не заставишь.
Нойманн перевел взгляд на Лиса, который был похож на тибетского монаха в глубокой медитации.
— Ты уверен в этом?
Нойманн подал сигнал Гюнтеру. Тот оттащил стул с прикованным Лисом на противоположную сторону помещения. Несколько раз ударил его по щекам.
Лис пришел в себя.
По телу снова пробежала изнемогающая боль.
— Дай мне его…
Нойманн положил кейс на колени. Гюнтер отстегнул Лису руки и вложил в ладонь пистолет.
Лис с удивлением взглянул на оружие.
— Итак, мой дорогой друг. Я отдам это тебе сразу после того, как ты убьешь одного из них.
— Что? — воскликнула Анна.
— В противном случае, я заберу его так далеко, что ты никогда не найдешь. Задохнешься от своей боли.
Лис стыдливо посмотрел на потенциальные цели. Протянул оружие перед собой.
— Эй, очнись. Это же я. Рамон Весге! Не слушай его.
— Прошу не нужно! — взмолилась Анна.
Чилиец схватил девушку за руку и оттащил от брата. Нойманн придвинулся ближе и шепнул на ухо:
— Сделай это.
Если он не выстрелит, боль никогда не уйдет. Она будет преследовать его даже после смерти. Лучшим выбором было бы просто пустить себе пулю в висок. Идол не давал ему даже думать об этом. Теперь он не более чем беспомощный раб.
— Серебряный Лис, ты Серебряный Лис! — тяжелым тоном заговорил Волк. — Помни о том, что ты мне сказал. Убивать нельзя. Никогда.
— Только не ее!
— Этого не может быть на самом деле, — охрипшим голосом говорила Анна.
Как же его обещание, которое он не нарушал всю жизнь. Убивать нельзя? Руки самопроизвольно двигались от одной цели к другой. В его власти был только выбор.
— Стреляй в меня!
Лис выстрелил.
Сквозь мощное затяжное эхо прорвался истерический крик. Деревянная кисточка с вымазанными кровью инициалами Рауля и Лауры Весге упала на пол.
Марио допил остатки кофе и заказал вторую чашку.
Наблюдая за прохожими, он еще раз продумал в голове свой план. Снаружи люди подходили к окну и рассматривали себя в отражение. Многим оказалось невдомек, что зеркальная поверхность располагалась только с одной стороны витража, а с другой многочисленные посетители кафе с удовольствием насмехались над их кривляньями.
Филипп Нойманн приехал вовремя. Они вошли в дверь и огляделись. Заметив Гюнтера, Марио самопроизвольно вжался в кресло. Затем неуверенно поднял руку, подав сигнал.
Около часа назад, Марио связался с Нойманном по телефону и предложил встретиться, чтобы обсудить обмен. Встречу решил провести в максимально людном месте, практически в центре Сантьяго.
Пока мужчины приближались к столу, Марио сделал три глубоких вздоха, чтобы максимально настроиться. Еще не начавшийся разговор должен стать самым главным в жизни.
Они сели за стол. Нойманн поприветствовал Марио искренней улыбкой.
Повисла небольшая пауза, пока Марио подбирал слова.
— Сразу к делу, — краем глаза он покосился на руки Гюнтера. — У меня есть то что нужно вам — тетрадь с записями Карлайла Смита. В обмен я хочу получить гарантии своей безопасности, восстановление в должности и освобождение Анны Весге и ее брата.
Нойманн несколько секунд пристально смотрел на Марио, отчего тому стало неуютно.
— Ты что Джеймс Бонд? С чего ты решил, что можешь ставить ультиматумы? За стенами этого кафе десятки полицейских готовых ворваться сюда. Да что уж тут говорить. Одного Гюнтера на тебя будет достаточно.
Марио сглотнул и напряг руки, чтобы те перестали дрожать и выдавать его с потрохами.
— Если я не выйду на связь со своим человеком в течении десяти минут, он сожжет тетрадь.
Нойманн достал белоснежный платок, протер небольшую полосу на столе чтобы поставить туда локти. Марио подметил отметины от наручников на правой руке.
— Хорошо. Звони.
Марио поежился.
— Пока мы не обсудили детали соглашения, я не буду звонить.
— Пусть сжигает. У тебя нет ничего, что мне нужно. Полиция арестует тебя и обвинит в терроризме.
Он встал и вышел из-за стола.
— Нет, стойте.
Нойманн убрал платок в карман и посмотрел на часы.
— У тебя есть одна минута.
— Вы бы не пришли сюда, если бы не нуждались в этих записях.
— Отсутствие карты — сутки потерянного времени для меня. Для тебя — тюрьма до конца твоих дней. Выбирай.
Марио впал в ступор. Нойманн вернулся за стол.
— Давай так. Ты отдаешь карту. Я беру тебя назад в команду. Не споришь, не вякаешь, а выполняешь беспрекословно приказы.