Пират и язычница
Шрифт:
– Я прошла все семь кругов дантовского ада в поисках моего сына и, как оказалось, все-таки не нашла его.
– Лорд Хелфорд вернулся днем в дорожной карете и увез младенца и няню. Он оставил тебе записку.
Закусив до крови губу, Лил подала племяннице запечатанное письмо. Нетрудно предвидеть, что сделает Саммер, прочитав послание мужа. Их отношения и без того были довольно бурными, и бедняжке не хватает только очередного потрясения!
Саммер нетерпеливо сломала печать и, не веря своим глазам, уставилась на ровные строчки:
«Я освобождаю вас от забот о моем сыне, мадам, по вполне очевидным
Саммер судорожно смяла бумагу и с такой яростью вскочила со стула, что белый персидский кот в страхе уцепился за гардины.
– Подлец! Негодяй! Грязное животное! Разрази гром небесный всех мужчин!
Дрожащими руками, расплескивая вино, она налила себе полный бокал и осушила двумя глотками.
– Я дала клятву не пить и не ругаться, – чуть не взвыла она, – и посмотрите, до чего меня довели эти мужчины!
Она, как безумная, заметалась по маленькой гостиной.
– Что же, в таком случае даю еще один обет: если дом моего сына в Хелфорд-Холле, значит, там буду жить и я! Теперь Хелфорду от меня не отделаться, и клянусь, он сам застегнет ожерелье на моей шее, еще до того как я приведу его к погибели!
Будь здесь Рурк Хелфорд, он бы наверняка довольно усмехнулся, ибо именно на такую реакцию и рассчитывал.
– Дорогая, согласись, неплохо бы вздремнуть хоть немного. И потом, я очень люблю эти гардины! Пожалей их и бедного кота!
– Стыдитесь, Лил Ричвуд! У половины лондонцев не осталось крыши над головой, а вы жалеете какие-то несчастные занавески!
Едва ли не неделя ушла на то, чтобы потушить великий лондонский пожар, и все-таки кое-где еще дотлевали дома. Кроме того, подвалы Клотмейкерз-холла были забиты бочонками с маслом, которое постепенно выгорало. В самом начале пожара король приказал английскому флоту выйти в Ла-Манш, и сейчас голландские и английские суда разделяла лишь узкая полоса воды.
Саммер и тетя Лил поехали в город узнать, что сталось с Соломоном Стормом. Его контора находилась в Чипсайде, а весь этот квартал лежал в руинах.
– Саммер, у меня ужасное предчувствие! Боюсь, все наше золото растаяло как дым! – ошеломленно пробормотала Лил.
Саммер не нашлась что ответить, и лишь молча ломала руки. Наконец, немного придя в себя, она медленно выговорила:
– Я потеряла сына, драгоценности, дом и все деньги. Даже одежда, и та сгорела, если не считать того чертова туалета в перышках. Как мне теперь добраться до Корнуолла?
Лил только покачала головой, слишком потрясенная собственными бедами, чтобы сочувствовать племяннице. И тут Саммер пришел на ум Рори. О, как он ей сейчас нужен!
Закрыв глаза, она представила его ленивую насмешливую улыбку, небритое лицо и серебристую молнию на виске. Как ей отыскать «Призрак»?
Саммер вспомнила, что не раз оказывалась в бедственном положении и без единого пенни. Тогда приходилось полагаться на собственную смекалку. Похоже, сейчас именно тот случай!
Вернувшись на Кокспер-стрит, она встала на колени перед
Саммер достала узкие кюлоты и камзол. К ее величайшему облегчению, выяснилось, что она вполне может в них втиснуться. Надев сапоги, она скрутила волосы в тугой узел и спрятала под широкополой шляпой. Осталось взять пистолет и маску. Она сунула их за пазуху и подошла к зеркалу. Мужской костюм заметно придал ей уверенности. Саммер хорошенько оглядела себя. Очевидно, ей понравилось увиденное: розовые губки чуть скривились в дьявольской усмешке.
Шагая по-мужски широко, она отправилась в дворцовые конюшни и выкрала первую попавшуюся лошадь, а потом направилась к пристани. По пути она предлагала золото тому, кто передаст послание Черному Джеку Флашу, капитану «Призрака». Правда, денег у нее не было, но это вряд ли имело значение, поскольку она вскоре убедилась, что Рори нет в Лондоне. Что же, вполне вероятно. Он обычно предпочитает Саутхемптон или Портсмут: туда легче проскользнуть незамеченным. Именно там они расстались в последний раз.
Саммер, немного подумав, кивнула. Да, решение принято. И если она не отыщет Рори, до Корнуолла по крайней мере будет рукой подать.
Лил Ричвуд пустила в ход все свое красноречие, чтобы отговорить племянницу. Как можно одинокой женщине, без денег и защиты, отправляться в такой дальний путь?!
В конце концов все аргументы были исчерпаны, но уговорить Саммер не удалось. Чем больше распалялась Лил, тем спокойнее становилась Саммер.
В первый день она едва добралась до Доркинга и заночевала у ручья, в поле, уставленном копнами пшеницы. Сначала Саммер напоила лошадь, потом пустила ее пастись, уселась под копной и, поужинав хлебом и сыром, мирно уснула. На рассвете ее разбудил петушиный крик. Саммер села, сонно потягиваясь, и почувствовала, что окоченела от холода. Пришлось растереть руки и ноги и даже немного попрыгать, прежде чем кровь быстрее побежала по жилам. Нет, так дальше не пойдет! Она нуждается в теплой постели, а бедняга Доббин – в яслях с овсом и уютной конюшне.
Саммер пришпорила коня и поскакала вперед, не обращая внимания на резкий ветер, дувший с Ла-Манша. На закате она подстерегла экипаж, ехавший из Портсмута, и, чтобы позже невзначай не встретиться со своей жертвой, нацепила маску и, угрожая пистолетом, остановила перепуганного кучера. Всякий знал, как опасны улицы Портсмута, где приходилось каждую минуту держаться начеку, но возница немного успокоился, выехав на большую дорогу, и тотчас поплатился за свою оплошность. Седок высунулся из кареты и возмущенно возопил, допытываясь у кучера, почему тот не пристрелил грабителя.
– Потому что у него больше мозгов, чем у тебя, – прорычала Саммер, – и он не желает, чтобы они разлетелись по земле.
– Я высеку тебя, болван! – пообещал кучеру незнакомец, – а тебя, негодяй, велю повесить, колесовать и четвертовать!
– Не слишком ли много на одного человека? – бросила Саммер. – Лучше закрой свою пасть и гони кошелек!
Ей удалось неплохо поживиться, но, к ее великой досаде, мужчина велел повернуть экипаж обратно в Портсмут. Саммер сокрушенно покачала головой. У нее не хватит храбрости еще на один грабеж – придется экономить каждый пенни.