Пират Императрицы

Ренсинк Татьяна

– Счастлив, что Вы смогли найти время выслушать меня, Ваше Величество.

– Итак, Вы сообщили моему секретарю, что поймали какого-то вора?!
– с удивлением взглянула Императрица, и у Насти кольнуло в душе, а сердце забилось сильнее.

– Воров, Ваше Величество... Арестовать удалось лишь одного, правда, но и других сыщем, - улыбался тот, но за его любезностью государыня видела лживость и пока не реагировала.
– Думается мне, знаком сей вор Вам... Иван Морозов. Пробрался с дружками на бал-маскарад. Кто-то даже танцевал с одной из Ваших фрейлин. Служит англичанам и наверняка

подослан узнать что здесь.

Императрица не медля позвонила в колокольчик, и тут же вошедшему слуге объявила:

– Голубчик, вели привести ко мне взятого под стражу Ивана Морозова!

Ждать долго не пришлось, но в то время государыня не желала продолжать разговора. Она молчала, велев молчать каждому вокруг. Она прошлась по комнате в неких раздумьях и с расслабленным вздохом села обратно в кресло...

Когда же Ивана привели со связанными впереди руками, Императрица взглянула на Салтыкова, потом перевела взгляд на смотревшую без эмоций Екатерину и не смевшую поднять глаза и куда-либо смотреть Настю. Иван стоял в разодранной белой рубахе и грязных штанах, словно находился в заключении довольно долго, а взгляд его был гордым, отчего Императрица вопросила:

– Ванюш, ты чего это в таком виде?! Развяжите же ему руки, умоляю, - помахала она рукой слуге у двери, и тот тут же перерезал достанным из сапога ножом верёвки Ивана.

– Хмм, - усмехнулась государыня.
– Салтыков, объясни, в чём обвиняешь этого бедного моряка?

– Не так и беден, коли имеются у него столь дорогие вещи, которые когда-то принадлежали то знатным особам, то Вашему двору, Ваше Величество, - улыбался тот и достал из кармана Ивана блеснувший золотым цветом медальон.
– И я могу доказать, что они ворованы... Хотя бы эта вещица.

– Вот уж, - поднялась Императрица, заинтересовавшись медальоном и стала медленно подходить.
– Меня обворовывают так же, как и всех, но это хороший знак и показывает, что есть что воровать. Что за медальон?
– взяла она украшение в руку и стала разглядывать.

– Принадлежит одной из Ваших фрейлин, и она подтвердит воровство, - гордо сказал Салтыков.

– Это кому?
– взглянула исподлобья Императрица, но открыла медальон и увидела портрет юной особы.
– Ах,... Татьяна!... Забавно, что не портрет Потёмкина здесь. Так часто барышни носят медальоны именно с его портретом... Что ж, Татьяна лгать не станет... Интересно. Вы что-нибудь знаете об этом?
– вопросила она Екатерину и Настю, но те помотали головой.

Однако, по крайней взволнованности, скованности Насти Императрица заподозрила обратное. Она поманила её пальчиком к себе, и Настя тихо, на ухо внимательно слушающей государыни рассказала и о нападении на неё Салтыкова, и о том, как Иван появился и как разгорелся между теми спор про медальон...

Глава 15

Отступив от Императрицы после своего рассказа, Настя продолжила смотреть в пол, еле сдерживая страх. Она помнила слова Салтыкова, что ещё кого-то ловили, как воров. А был ли Иван тем самым незнакомцем в маске, что целовал, -

Настя боялась предполагать, тем более что одежда на Иване не была похожа на парадную. О поцелуе же государыне она не рассказала, но про медальон, всё, что слышала, поведала...

Императрица лишь хмыкнула и стала вновь рассматривать это украшение. Взяв со стола кабинетный нож, она легко вскрыла портрет из медальона, под которым показалась сложенная вдвое маленькая записка...

– На вечную память милому капитану... Ваша Татьяна, - с улыбкой прочитала Императрица еле слышно и оглянулась на застывшую на месте Настю.
– Дорогуша, позови пожалуйста её сюда да можешь пока не возвращаться.

Настя тут же покорно поклонилась и поспешила удалиться из кабинета. Иван успел лишь сглотнуть, понимая, что должен быть максимально откровенным теперь, но и не выдать известной пока лишь ему тайны...

– А ты, Салтыков, ступай... С тобой я поговорю позже, - взглянула Императрица исподлобья так, что тому ничего не оставалось, как стерпеть подступающее волнение и покинуть кабинет.

– Капитан?
– взглянула Императрица на Ивана и спрятала записку обратно в медальон.
– Твой капитан состоит, или состоял, в неких отношениях с моей фрейлиной? Он англичанин?

– Не могу многого знать, Ваше Величество, но то, что русский он — точно, - ответил он сразу и видел появившееся во взгляде государыни недовольство.
– Ведаю, что нашим кораблём возвращалась сия фрейлина в Россию с матушкой, дабы предстать пред Вами.

– Как попал сей медальон сюда?
– продолжала вопрошать государыня, и Иван надеялся, что она поверит его искренности.

Только далее беседы пока не случилось. Вызываемая фрейлина была пропущена войти, и Императрица сразу вытянула руку с медальоном перед её лицом:

– Твой?

Девушка испуганно уставилась на украшение, узнавая его. Глаза дрожали, наполняясь слезами... Дыхание задержалось...

– Мой, - еле слышно вымолвила она и обратила внимание на Ивана.

– Так, Татьяна... Кому дарила?
– продолжала спрашивать Императрица.

– Одному капитану, - дрожал голос Татьяны, а глаза так и возвращались к Ивану.
– Он... погиб?

Императрица тоже взглянула на него с вопросом.

– Жив и здоров, - последовал ответ Ивана, что послужило облегчением для фрейлины.

Такая реакция юной особы государыню крайне удивила, но она сдержалась, чтобы не расспрашивать далее:

– Куда медальон теперь? Заберёшь?

– Разрешите вернуть его... капитану... лично?
– волновалась фрейлина, встретив улыбку государыни:

– А покидать дворец тебе не разрешается... Что ж, - повернулась она к Ивану.
– Вань,... приведи-ка завтра сюда, в это же время, своего капитана.

– Да, Ваше Величество, - поклонился тот.

Довольная Императрица отдала медальон Татьяне и махнула рукой ей и молча сидевшей в стороне фрейлине Екатерине уйти. Только девушки послушно удалились, оставив государыню наедине с Иваном, Императрица расслабленно села к столику у окна:

– Что ж, Ванюша, - вздохнула она и указала на книжный шкаф.
– Возьми-ка карты вон там... Сыграем ещё разок...