Пират
Шрифт:
— Ради Аллаха, как мне это нравится! — Она приподняла его голову. — Ты первый мужчина, который так ласкает меня. Знаешь ли ты об этом?
Он покачал головой.
— Я имела дело только с арабами. Они плохие любовники, думающие только о своем удовольствии. Все американцы так умеют любить женщин?
— Честно говоря, я не знаю.
— А тебе нравится?
Он кивнул.
Неожиданно она расхохоталась.
— Мне пришла сумасшедшая идея. В одном журнале я видела объявление о продаже надувных кукол в человеческий рост. А что если я попрошу
— Ты с ума сошла. — Он рассмеялся.
— Ручаюсь, что мои друзья из «Арабских кукол» сделают мне такую, — сказала она.
Он услышал сигнал тревоги, который прозвучал ясно и громко.
— Не думаю, что они занимаются такими делами, — сказал он.
— Для меня они сделают. Компанией владеет отец Эссам Мафрад, а он близкий друг отца моей матери.
Мафрад был ливанским банкиром, представлявшим Аль-Иквах и скорее всего дедушка Лейлы был знаком с ним. Все ливанские банкиры тесно связаны друг с другом. Но следующий же ее вопрос заставил Дика отбросить мысль о случайном совпадении.
Вскочив, словно ее только что посетила неожиданная мысль, она спросила:
— Слушай, а не та ли это компания, грузы которой мой отец отказывается перевозить?
Дик кивнул.
— Он не имеет права так поступать. Они наши хорошие друзья. У них будут большие неприятности.
— Тогда скажи это своему отцу. Я уверен, что, знай он об этом, он пересмотрит свое решение.
— Не могу. Ты же знаешь моего отца. Он не любит, когда кто-то говорит ему, что он должен делать.
Карьяж молчал.
— Ведь ты можешь что-нибудь сделать. Можешь разрешить погрузку.
— А как насчет твоего отца? Он мне намылит шею.
— Он ничего не будет знать. Просто не показывай ему сообщения. У него так много дел, что он не обратит на это внимания.
— Не могу.
— Почему? Ведь, по сути, это пойдет ему только на пользу. Наши семьи давно дружат, и ты убережешь его от многих осложнений.
— Это не мое дело. У меня нет права на такие распоряжения.
— Тогда сделай это для меня. И если отец обнаружит, ты скажешь, что сделал по моей просьбе. Я всего лишь пытаюсь предотвратить трения между двумя семьями.
— Прости, — твердо сказал он.
Внезапно она разгневалась. Соскочив с постели, она стояла перед ним.
— Ты считаешь меня глупой девчонкой! — в ярости выкрикнула она. — Ты с удовольствием спишь со мной, но раз так, можешь забыть обо мне!
— Эй, подожди минутку, — умиротворяюще сказал он. — Ты меня не поняла. Я с большим уважением отношусь к твоему мнению. Я не сомневаюсь в твоей правоте, но ты просишь меня сделать то, на что у меня нет никаких прав. Но кое-что я могу. Завтра я передам твоему отцу то, что услышал от тебя и не сомневаюсь, что он разрешит погрузку.
— Мне не нужны твои подачки! — фыркнула она. — Я не хочу, чтобы ты говорил с ним на эту тему, понимаешь или нет? Ни слова ему!
— Если ты так хочешь, я
— Да, я так хочу. Все, что необходимо, я и сама могу ему сказать.
— О'кей, о'кей, — сказал он.
Сдернув халат со спинки стула, она направилась к выходу, но у самых дверей повернулась к Дику.
— Вы все боитесь моего отца, а я нет. И когда-нибудь вы все это увидите!
Когда она ушла, Дик долго сидел на кровати, куря сигарету за сигаретой. Да, здесь было больше, чем просто совпадение. Даже если семьи Риада и Мафрада были в близких, дружеских отношениях, то, что она в нужное время и в нужном месте изложила ему всю информацию, доказывало, что она прицельно била в одну точку.
Он задумался, стоит ли все рассказывать Бадру, но решил не торопиться. Ведь тогда ему придется раскрыть их отношения и его выставят. Как бы снисходительно Бадр ни относился ко многим вещам, все же он был ее отцом.
Может, утром она успокоится. А тем временем он должен продумать одну штуку.
Несмотря на поздний час, он пододвинул к себе личный телефон, стоявший на ночном столике, и, нажав кнопку противоподслушивающего устройства, так, что никто из домашних не мог подключиться к нему, набрал номер частного детектива, к услугам которого пришлось несколько раз прибегать.
Положив трубку после разговора с ним, он почувствовал себя куда лучше. Отныне, когда бы Лейла ни вышла из дома, она будет под наблюдением. В конце недели он получит полное представление, с кем она встречалась и каков у нее круг друзей в Женеве. И может быть, когда все будет сведено воедино, он получит возможность определить смысл ее поступков.
В офисе Дик оказался около восьми: он знал, что в это время тут никого не будет и он застанет Бадра за завтраком. Скрамблер у него, должно быть, уже подключен. Он набрал номер.
Ответил Бадр.
— Дик?
— Да.
— Поверните выключатель.
Услышав жужжание в аппарате, он нажал свой тумблер. Жужжание резко прекратилось.
— Теперь нормально?
— Отлично, — сказал Бадр. — В чем дело?
— "Арабские куклы". — Дик был краток. — Они — прикрытие. Боюсь, что мы доставляем для них наркотики.
Он быстро передал все, что стало ему известно.
Несколько мгновений Бадр молчал.
— Как мы попали в эту историю? — спросил он. — Сделка совершалась в Бейруте?
— Нет, в Париже. У меня есть информация, что контракт был заключен непосредственно Юсефом.
— Этого я и боялся. Я слышал, что он встречался с Али Ясфиром. Но я не думал, что у Юсефа хватит смелости поступать на свой собственный страх и риск. Должно быть, ему предложили слишком большой кусок.
Карьяж не мог скрыть удивления.
— Вы знали о контактах между ними?
— Да, но я думал, что Ясфир таким образом хочет как-то найти к нам подход. Очевидно, я ошибался. Я не обращал внимания на все его мелкие делишки. Все это было более-менее привычно. Но тут нечто другое.