Пиратские широты
Шрифт:
Однако же шел час за часом, а никаких признаков торжества не наблюдалось. Напротив, каперам казалось, что город с каждой минутой делается все тише. Над недвижной водной гладью не разносилось ни грохота выстрелов, ни радостных криков, и даже праздничных костров было не видать.
— Может, на город напали доны? — хмуро предположил Эндерс.
Хантер покачал головой.
— Это исключено.
Порт-Ройял был самой сильной английской колонией в Новом Свете. Испанцы могли бы напасть на Сент-Китс
— Но тут явно что-то не так.
— Скоро мы все узнаем, — отозвался капитан, поскольку ровно в этот момент от форта Чарльз, под пушками которого они как раз стояли, отчалил баркас.
Он пришвартовался к «Эль Тринидаду», и на борт галеона поднялся капитан королевской милиции. Хантер знал его. Это был Эмерсон, подающий надежды молодой офицер.
Почему-то он держался напряженно и излишне громко спросил:
— Кто командует этим судном?
— Я, — отозвался Хантер, вышел вперед и улыбнулся. — Как поживаешь, Питер?
Но Эмерсон оставался все так же напряженным и низе как не выказал, что знаком с Чарльзом.
— Будьте любезны, сэр, назовитесь.
— Питер, ты же отлично знаешь, кто я такой! Что все это значит?
— Назовитесь, сэр, или вы будете наказаны.
Хантер нахмурился.
— Что это еще за фарс?
Эмерсон, упрямо выпрямившись, продолжал:
— Вы — Чарльз Хантер, гражданин колонии Массачусетс, проживавший в последнее время в Ямайке, колонии его величества?
— Да, — подтвердил капитан и заметил, что, несмотря на прохладный ночной ветер, Эмерсона бросило в пот.
— Будьте любезны, назовите свое судно.
— Это испанский галеон, носящий имя «Эль Тринидад».
— Испанское судно?
Терпение Хантера истощилось.
— Да, испанское! Вы что, ослепли?
Эмерсон набрал побольше воздуха в грудь и заявил:
— В таком случае я обязан арестовать за пиратство вас, Чарльз Хантер.
— Пиратство?!
— Равно как и всю вашу команду. Вы отправитесь со мною на баркасе.
Капитан был потрясен.
— Кто отдал приказ об аресте?
— Мистер Роберт Хэклетт, исполняющий обязанности губернатора Ямайки.
— Но сэр Джеймс…
— Сэр Джеймс в настоящий момент умирает, — ответил Эмерсон. — А теперь, будьте любезны, следуйте за мной.
Хантер был ошеломлен. Он медленно, словно загипнотизированный, спустился по трапу в баркас. Солдаты принялись грести к берегу. Чарльз оглянулся на отдаляющийся силуэт своего судна. Он знал, что экипаж сейчас ошарашен не меньше его.
Капитан повернулся к Эмерсону.
— Да что за чертовщина тут происходит?
Вернувшись на баркас, офицер несколько расслабился.
— Здесь многое изменилось, — сообщил он. — Две недели
— Какую?
— Я могу вам сказать только то, что известно мне самому, — отозвался Эмерсон. — Сэр Джеймс оказался прикован к постели, у себя, в губернаторском особняке. В его отсутствие мистер Хэклетт взял на себя управление колонией. Ему помогает коммандер Скотт.
— В самом деле?
Хантер понимал, что слишком медленно осознает происходящее. Он просто поверить не мог, что исходом всех его рискованных приключении, пережитых за последние полтора месяца, станет то, что его посадят в тюрьму и, несомненно, повесят словно какого-то пирата.
— Да, — подтвердил Эмерсон. — Мистер Хэклетт обращался с городом сурово. Многие уже в тюрьме либо повешены. Питта вздернули на прошлой неделе.
— Питта?!
— Морли — не далее как вчера. Выписан ордер на ваш арест.
На ум Хантеру пришло множество возражений и столько же вопросов, но он не стал ничего говорить. Эмерсон был всего лишь должностным лицом, офицером, которому велели исполнить приказ начальства, тщеславного фата Скотта. Он просто исполнял свои обязанности.
— В какую тюрьму меня отправят?
— В Маршалси.
От абсурдности ситуации капитан даже рассмеялся.
— Я знаком с начальником Маршалси.
— Уже нет. Там теперь новый начальник. Человек Хэклетта.
— Ясно.
Продолжать Хантер не стал. Он слушал плеск воды под веслами и смотрел на приближающуюся громаду форта Чарльз.
В форте капитан был просто поражен, увидев бдительность и готовность войск действовать. Прежде на парапете стены форта Чарльз можно было обнаружить дюжину пьяных часовых, распевающих похабные песни. Нынешним же утром здесь не оказалось ни одного подобного субъекта. Все были в мундирах, подтянутые и аккуратные.
Хантера в сопровождении вооруженных, держащихся настороже солдат отвели в город. Они прошли по непривычно тихой Лайм-стрит, затем — по Йорк-стрит, мимо темных таверн, которые в этот час всегда были ярко освещены. Тишина, царящая в городе, и пустынные улицы поражали арестанта.
Маршалси, тюрьма для мужчин, находилась в конце Йорк-стрит. Это было большое каменное здание, на двух его этажах насчитывалось пятьдесят камер. В тюрьме воняло мочой и фекалиями. По полу, засыпанному тростником, шныряли крысы. Заключенные смотрели из-за решеток пустыми, ничего не выражающими глазами. Солдаты с факелами провели Хантера в одну из камер и заперли там.
Капитан огляделся. В камере не было ничего, ни кровати, ни койки, лишь солома на полу и высоко наверху — окно, забранное решеткой. Сквозь него видно было облако, медленно плывущее поперек молодого месяца.