Пиратское солнце
Шрифт:
Парнишка налег на педали с удвоенными усилиями. Чейсон боялся, что он поломает маленький хрупкий аппарат, но вскоре они уже скользили к сплетению канатов и балок в невесомом центре литейного цеха. Чейсон напрягся, пальцы готовились вцепиться в канат — этого не требовалось, ведь они, невзирая ни на что, сейчас доберутся туда, но ему отчаянно хотелось дотронуться хоть до чего-то твердого. Наконец он получил желаемое и взобрался на шестиугольную дощатую платформу перед лачугами. Фаннинг отцепил свой рукав от рукава Ричарда и вытащил саблю.
Литейная в общем и целом представляла собой
Штурманская рубка была простой деревянной коробкой в восемь квадратных футов, провонявшей дымом и железом. Под открытым окном по фронту находился набор рычагов, которые контролировали скорость и направление литейной. На какой-то момент поддавшись вздорным идеям, Чейсон прикинул, не использовать ли цех как средство побега: он, по крайней мере, не уступал в скорости летательным ластам.
Но то, что внутри никого не оказалось, все же его беспокоило.
— Наверняка, даже если поблизости нет городов, им все равно захотелось бы остеречься от озер или валунов, — прокричал он сквозь беспрерывный гул. — Я бы решил, что здесь будет постоянно кто-нибудь дежурить.
— И был бы прав, — сказал хриплый голос. — Поосторожнее, — продолжил он, когда Чейсон попытался обернуться, — я держу твою башку на мушке.
Медленно-медленно Чейсон повернулся и взглянул назад. В затененном углу рубки пристроился обрубок человека; ноги у него отсутствовали, и вместо них были какие-то ремни. Но дробовик с толстенным стволом в его руках превращал прочие детали в неважные. Сейчас он был нацелен Чейсону в середину груди.
— Давай-ка сюда своих товарищей, — сказал человек. Чейсон завидел в дверном проеме слабо освещенное лицо Дариуша. Он чуть улыбнулся.
— Я ими, вообще-то, не распоряжаюсь, — сказал он, пожав плечами. — Если они решат бросить меня здесь наедине с тобой, я с этим ничего не смогу поделать.
— Как бы это ни было заманчиво, сэр, но по меньшей мере лично я — человек чести, — заявил Ричард Рейсс. Он вплыл в штурманскую рубку со всем достоинством, с каким только позволял его обтрепанный вид. Через мгновение за ним последовал Дариуш.
— Ха! — Мужчина с дробовиком немного подался вперед. В багровом свете геенн-двойняшек Чейсон увидел, что там, где некогда были его голени, теперь торчал трехфутовый металлический костыль, привязанный к обрубкам верхней части бедер. В условиях свободного падения ему все равно не требовались ноги, поэтому Чейсон не сделал ошибки, посчитав, что он будет не так маневрен или силен, как трое людей напротив него. Лицо мужчины было обветрено, а когда он ухмылялся, в зубах виднелись многочисленные бреши.
— Тайная полиция разыскивает вас троих, — удовлетворенно сказал он. — И заодно кое-кого из других беглецов, но в особенности — трех слипстримеров. Теперь, чтобы вы не думали, что сможете одолеть
Он, конечно, мог и блефовать. Но нет. Через несколько минут четверо потных мускулистых мужчин запихнули Чейсона и его товарищей в чулан без оконца. Литейщики со смехом похлопали пилота по спине и хорошенько оплевали своих новых пленников, прежде чем захлопнуть дверь.
Ричард посмотрел на Чейсона:
— Вот вам и разумный пла…
— Заткнитесь! — отрезал Дариуш. — Мы должны были попробовать.
Чейсон провел руками по задней стенке чулана в поисках слабых досок.
— Нужно размышлять дальше, — сказал он. Рабочие отобрали обе их сабли и дубинку Ричарда. Без каких-либо транспортных средств они здесь застряли, даже если сумеют вернуть себе оружие. — Вы не приметили по пути сюда ни одной лодки?
— Две, — сказал Дариуш. Он склонил голову. — Кажется, я слышу, как одна из них прямо сейчас отходит.
— Ушла за нашими тюремщиками, — сказал Ричард. — Чудесно! Коротким же оказался этот отпуск.
Чейсона это насмешило:
— Вы бы предпочли провести день в своей камере? Простите, что нарушил ваш драгоценный распорядок дня.
— Не в этом дело, — угрюмо сказал бывший посол. — Просто…
— Что?
Ричарда что-то тяготило.
— Им придется проучить нас за это, — почти неслышно сказал он.
— Не держите нас за школьниц, — парировал Дариуш.
— Я еще не видел, чтобы Ричард праздновал труса, — сказал Чейсон. — Мне сдается, у него здоровое чувство осторожности, и нет ничего постыдного в том, чтобы опасаться побоев. Вопрос в том, мешает ли этот страх действовать.
— Он не хотел идти сюда, — заметил Дариуш.
— Ну так он оказался прав, нет? Это была моя идея, Дариуш.
На это у Дариуша ответа не нашлось.
Следующий час они провели в молчании. Чуланчик был маленьким и неуютным; свет проникал в него только через щелки между толстыми досками. Даже это слабое освещение порой блокировалось, показывая, что совсем рядом с будкой кто-то находился.
Троим беглецам было почти не о чем переговариваться. Они через многое прошли вместе, прежде чем попасть в тюрьму. Все трое были на борту крейсера Чейсона, когда он атаковал новый дредноут Формации Фалкон. Их сняли с обломков поодиночке, и Чейсон лишь недавно узнал, что Дариуш Мартор выжил и его держат в заточении в том же коридоре. Присутствие Ричарда Рейсса оказалось сюрпризом, и Чейсон задался вопросом, были ли в тюрьме другие выжившие с «Ладьи». Ему, вероятно, так никогда и не узнать.
И что теперь? Нет сомнений, что их разлучат. Могут даже казнить, хотя трудно предугадать логику запутанной судебной системы Фалкона. Ясно, что в эти немногие минуты вместе они видятся друг с другом, скорее всего, в последний раз.
Тишина затянулась.
В дверь стукнули, а затем она приоткрылась. Сквозь щель им ухмылялся безногий пилот.
— Полицейский корабль уже в пути, — сказал он. — Просто решил, что вы, может, хотите знать.
— Я как-то не хотел, но спасибо, — ответил Дариуш.