Пираты Кошачьего моря. Поймать легенду
Шрифт:
– Ну, я ведь как подумал, – оправдывался Весельчак, – пока мы чиним «Кошмар», почему бы девчушкам не пожить на его макете? Он ведь славный вышел, почти настоящий: и пушечки есть, и паруса! Все ребятишки любят, когда у них есть игрушечный домик…
Но команда «Ночного кошмара» глядела на добродушного пирата с презрением: «Подумал! Да с чего ты взял, что умеешь думать?»
Весельчак и сам уже сомневался в своей способности мыслить. Подарить как игрушку «почти настоящий»
– Этого только не хватало! – Корноухий отложил записку и пристально посмотрел на Железного Когтя. – Ты знаешь, где капитан?
Помощник капитана, держа за спиной огромные лапы, и правда украшенные грозными железными когтями, стоял в тени, словно и сам был ее частью – большой и опасной тенью.
– Я? Нет. А ты?
– Да откуда ж! – хмыкнул Корноухий и снова повернулся к команде. – Итак, что мы имеем. Вернее, чего у нас нет. У нас нет корабля. У нас нет капитана. У нас пропали трое матросов. В сложившихся обстоятельствах капитаном временно буду я.
– А почему это именно ты? – возразил кто-то из пиратов.
– Потому что у вас такая судьба, а у меня – карма.
Если бы Весельчак не так сильно тревожился за Утю, мысленно себя распекая, он бы непременно задался вопросами. Капитан Джен пропала! Так почему эти двое – ее верный помощник Железный Коготь и отец Корноухий – не снаряжают поисковую группу? Не несутся прочесывать леса и вершины? Или хотя бы не рвут на себе волосы?
Но Весельчак был очень занят. В уме он как раз делил море Тысячи Островов на квадраты, прикидывал количество рифов на сотне возможных маршрутов, отмечал на умозрительной карте десяток ближайших берегов, пытаясь угадать, где окажутся Мыша и Утя… И конечно же, рвал на себе волосы.
– Я только одного понять не могу, – сказал Корноухий, прожигая взглядом Весельчака, – что они решили найти? Какую, пиранью тебе в ухо, «Цывыли Затцую»?
Дюжина торчащих из-под повязок ушей (половина из них – украшенная золотыми кольцами) развернулась к Весельчаку.
– Эту историю я слышал от отца, – борясь со смущением, начал пират, – он – от моего деда, а дед…
– Понятно, – перебил Корноухий. – Это ОЧЕНЬ ДРЕВНЯЯ ЛЕГЕНДА. Давай только суть!
– Гм, хм. В общем, в стародавние времена здесь, в Тысячегорье, обитал народ гигантов. Гигантам полюбились высокие горы: на их заснеженных склонах они возводили замки из камня. И хотя на одну вершину приходился всего один замок, благодаря подземным ходам и секретным мостам каждый гигант, соскучившись, мог отправиться к соседу в гости.
Так как гиганты любили уединение, было среди них немало мудрецов, способных дать неглупый совет, написать книгу на шкурах двух сотен быков и превратить обыкновенный лед в настоящее золото.
Книги они хранили в высоких башнях, служивших кладовыми и библиотеками, и еще неизвестно, какие сокровища были более ценными: те, что сверкали под лучами солнца на вершинах гор,
Многие хотели заполучить богатства гигантов. Трем плохо обученным воинам удалось бы завладеть любым из замков без утомительной осады. Гиганты – народ очень мирный, и все, что нужно захватчикам, – теплый шарф и стойкость к морозам (прочих еще на подступах косила ангина).
Однако древний народ одомашнил железных драконов. Драконы кружили в окрестностях, изрыгая огонь на непрошеных рыцарей, и тот, кто запаздывал скинуть доспехи, прожаривался, покрываясь румяной коркой.
Со временем жаждущих встреч с драконами становилось все меньше, и гигантов оставили в покое. Они научились повелевать огнем и водой, распоряжаться дождем и ветром, став по-настоящему великой цивилизацией. И все же она исчезла.
Как, когда, почему – не знает никто. Иногда на какой-нибудь вершине находят покрытый льдом и разрушенный ветром замок. Но куда ушли гиганты или от чего погибли, до сих пор неизвестно…
– Я тоже хочу искать этот налод, – шепнул Корноухому Громила.
Корноухий окинул взглядом пейзаж. Тысячегорье – вот оно, значит, как. Большой хвастун был, видать, ваш картограф. То ли заленился считать, то ли в душе был поэтом, но тысячей тут и не пахнет. Хоть и поднимаются горы так часто, что образуют заслон, утыкаясь в небо белыми пиками. Где, говорите, обитала цивилизация? На заснеженных склонах?..
Рано или поздно кораблик с салагами – к гадалке не ходи – прибьет к одному из подножий. Даже «Ночной кошмар» не прорвался сквозь этот «забор», что уж говорить о макете! Значит, отряду пиратов предстоит совершить несколько дюжин подъемов и спусков, и все это – в темпе атакующей армии.
– Собрать теплые вещи и провиант! – скомандовал Корноухий. – В полдень выступаем на поиски. В лагере остается Коготь – ждать возвращения Джен.
– Но, кэп, у нас нет корабля! – напомнил Снежок, показывая на дырявую развалюху, в которой с трудом угадывался когда-то великолепный «Ночной кошмар». Сейчас сорокапушечный барк валялся на берегу с величием пожеванной калоши.
– Зато полно огрубевших лап, – парировал капитан и не без ехидства поинтересовался: – Слушай, Весельчак, а эти твои гиганты исчезли вместе с драконами или без?..
Весельчак безмолвствовал. За пару мгновений до этого он размышлял, кто виноват в случившемся. Так и эдак у него выходило одно: во всем виноват сказочник. Удрученный этим открытием, пират поклялся отныне и впредь не рассказывать ни легенд, ни сказок. Если это поможет найти Утю и Мышу, он даже возьмет обет молчания! Едва подумав об этом, Весельчак поверил, что обет непременно сработает. Так что вопрос капитана так и повис в воздухе.
Глава вторая
Кораблекрушение
Рано или поздно туман рассеивается, даже если со всех сторон его запирают горы. К полудню трем мореплавателям открылся вид, неотличимый от вчерашнего, – не хватало лишь пиратского лагеря и разбитого «Ночного кошмара». Кораблик несло течением, и пока на его пути не виднелось ни единого рифа.
– Мы похожи на девочек, которые путешествуют одни? – мечтательно спросила Мыша.
– Мы и есть девочки, которые путешествуют одни, – заметила Утя.