Пища Мастеров
Шрифт:
Я перевожу на него взгляд. Он обслуживает посетителей, не смотрит в мою сторону и не подает виду, что заметил меня и тем более, что узнал.
»… у нее тонкие черты лица, оназнает себе цену , и кажется…не капризной, нет, скорее, разборчивой, .. хм…у такой женщины нет необходимости бегать за мужчинами… где это видано, чтобымышеловкисамибегали за мышами. Я так и предпологал, что она не будет долго одна… а все же - какой юный у нее любовник…никогда бы не подумал, чтоей понравится именно такой типаж…»
Фокус его мыслей смещается на хозяйственные дела: о закупке новой
Руслан садится рядом со мной и обнимает меня за талию. Я мягко отстраняюсь. На его лице - огорчение и растерянность.Он отставляет чашку в сторону и вдруг говорит:
– Ты кажешься такой чужой, Полина. Мне с трудом верится, что я был с тобой, видел тебя всю, голую, касался тебя…Ты сейчас в плаще, а я вижу тебя голой. Я знаю какая ты. И ты все равно была моей женщиной, пусть против своей воли и недолго, но неужели это совсем ничего не значит для тебя?
«Что это с ним?» -думаю, - «Уж не кофе ли на него действует?»
Что мне ответить? «Нет. Это для меня ничего не значит. Я даже не помню тебя. Я помню только его, Женю-казадора, его взгляд, его руки, движения, голос…» - но я не могу заставить себя произнести это вслух.
Я отхлебываю маленький глоточек.
» Н-да.. молодой человек.глаз с нее не сводит…и его можно понять…Красота-всегда знак, что унаделенного ею человека-особые полномочияв этой игре….»- это я считала фуэрзу продавца.
Я покосилась на него. Он обслуживал промокших посетителей, отсчитывал сдачу, о чем-то говорил с ними, а его мысли свободно входили в мое сознание.
Да, догадка потвердилась- дело в сваренном им кофе. Я читаю его фуэрзу через напиток в данном случае.
Руслан заглядывает мне в глаза… кажется он давно что-то говорит и гладит меня по руке, но я все прослушала.
– Полина , ты знаешь сколько я вспоминал и мечтал о тебе?
Он опять берет меня за руку.
– Полина, ты очень нужна мне. Если ты будешь рядом, то я напишу такую музыку!
– Ты и без меня напишешь. Только другую.
Он смотрит на меня растерянно и огорченно, потом обхватывает голову руками.
Мне вдруг приходит мысль в голову: шальная и неожиданная: я тихонько беру его чашку, допиваю остатки кофе и ставлю чашку обратно на столик.
И тут же обрывки мыслей резкими, прерывающимися волнами:
»Как мне уговорить ее? Как узнать чего ей надо?Она совсем не такая как Светка…Ух, как же я хочу ей вставить…ей, именно ей…ну.почему это так?Наваждениекакое-то...мммм…как же я хочу ей вставить…хоть прямо сейчас…здесь. Уверен, что смог бы договориться с этим продавцом- у него такая рожалукавая… он бы впустилнасв подсобку. Нет, я буду последним идиотом, если упущу такой шанс…я придумаю что-нибудь…до отъезда обязательно! Ну хоть один раз..может легче станет…Ну что ей жалко? Ну чего ей надо? Что мне сказать ей, что сделать, чтобыона согласилась?»
Точно! Это его мысли!
Не отпустишь, чтобы не вставить, думаешь? Ну-ну.
Чашка Руслана почти пуста, я специально касаюсь губами золотистого ободка, которого только что касались его губы, - что-то мне подсказывает, что это должно усилить эффект, - и делаю еще один маленький глоток. Кофейная гуща наполняет мой рот и в то же мгновенье я чуть не сваливаюсь от стула от нахлынувших эмоций и видений - его видений. Мелькающие образы заслоняют от меня окно и улицу с бегущими по ней ручьями воды и лужами с плавающими желтыми листьями. Вместо них- обрывки воспоминаний: я вижу себя в клубе, голую в лучах прожектора- сбоку откуда-то. Видно, Руслан смотрел на меня тогда с этого ракурса. Потом вижу себя под простыней, сверху, глазами Руслана, и остро чувствую его желание скинуть с меня простыню. А я- чертовски заманчива, между прочим, мои формы - под тонкой тканью…о, вот простыня спадает- хлоп- я - голая. Назад кадр - опять я под простыней, торчащие соски угадываются под белой тканью, и опять простыня падает, мои руки привязаны к спинке кровати… А вот опять я под простыней и вновь чья-то невидимая рука стягивает ее с меня- я лежу голая, с раздвинутыми ногами и выгнутой спиной, раскрытая, а его рука ласкает меня между ног… глаза у меня злые.. ого какие злые…как он вообще решился ко мне приблизиться? Опять я под простыней, которая вот-вот спадет с меня…
Похоже, он все время прокручивает в памяти этот момент. От этих видений мне становится жарко и я расстегиваю плащ.
Руслан поворачивается ко мне. Его щеки горят.
– Полина, а что для тебя запретный плод?- спрашивает. Видно планирует в тот магазин зайти вечером и для меня приобрести что-нибудь…
– Сметанник,- честно отвечаю первое что приходит в голову.
– И еще ромовая бабка. Я бы штуки три съела.
Он смотрит на меня недоуменно, видно, ждал другого ответа и вдруг начинает говорить быстро и страстно:
– Это все так странно и несправедливо! Почему ты не можешь быть со мной? Полина, я же знаю какая ты заводная и горячая! Как же мне пережить твою холодность? Что же мне делать?- берет мою руку и тянет к своим брюкам.
Ого, сейчас я вижу себя в какой-то полутемной тесной комнате среди мешков и ящиков, стоящую на коленях, с поднятой юбкой и вижу свои круглые ягодицы. Ттакого никогда не было и задница у меня не столь велика- у него гипертрофированное восприятие… ага, - это же не воспоминание, это его мечты. Ишь ты, вставить хочет, причем прямо здесь, в подсобке. Интересно- и вправду его фантазии столь интенсивны или это мое восприятие его фантазий?
Я ощущаю рукой его напряженный член в брюках, потом отдергиваю руку и встаю.
– Как что делать? Конечно же развлекаться с русалками или девушкой с голубыми волосами.
Он замолкает на минутку, превзмогая смущение.
– Полина, что ты имеешь ввиду?
– Абсолютно ничего. Ты волен делать все, что тебе нравится, каждый переживает как умеет.
– А ты как переживаешь обычно?
– Я плачу в подушку и утром встаю зареванная, с опухшим лицом. Иногда бегу по набережной с музыкой в наушниках или танцую на берегу. Становится легче. Но это- мой способ, а ты идешь к русалкам. И то и другое, видимо, нормально.