Писец подкрался. Или... Отбор по приказу
Шрифт:
— Если вы можете дать гарантии, что к моменту проведения конкурса, успеете поменять свой статус — хорошо, не успеете — проект будет снят с рассмотрения, а группа депримирована, — продолжал распинаться руководитель, а меня каждое слово словно ножом резало. — Но я бы рекомендовал, выбрать другого представителя и подготовить его к проведению презентации проекта. В связи с этим, временно выбывших прошу покинуть помещение, и к концу дня отчитаться о принятом решении: вы выходите из числа участников, или же, если остаётесь, то на каких условиях.
Я вместе со своей группой покинула конференц-зал, ощущая сверлящие
— В комнату для переговоров? — предложил один из коллег.
— Да, но… сначала за кофе, — отозвалась я.
Хотелось хоть ненадолго уединиться, привести себя в порядок и уже потом, взяв себя в руки, а потом уже отбиваться. А ещё… Ещё жутко хотелось плакать. Озвученное решение было несправедливо. Казалось мир рухнул, а жизнь потеряла смысл.
— Екатерина? — окликнула меня Светлана — одна из сотрудниц моей группы, очевидно тоже решившая наведаться к кофе-машине.
Я уже приготовилась отвечать благодарностью за слова сочувствия и совершенно опешила:
— Думаю, я лучше прочих смогла бы представить наш проект, — без предисловий припечатал та.
— Это буду решать не я, — только и смогла выдавить я, и подхватив свой стаканчик, ретировалась в кабинет, выделенный у нас под проведение всякого рода мелких переговоров.
Ну что сказать? Дебаты были жаркими. Кто-то в теории мог бы нас представлять с точки зрения знаний, но не обладал необходимыми ораторскими данными и харизмой, кто-то побаивался выступлений, робел, кто-то не подходил по статусу, как и я. Одна лишь Светлана подходила и по семейному положению, и по внешности, и по умению выступать на публике. Вот только многие её недолюбливали за чрезмерное высокомерие и заносчивость.
Чисто гипотетически, мои сторонники допускали, что за месяц и две недели, а как оказалось, сроки проведения конкурса по каким-то причинам перенесли, так вот, некоторые верили, что при должном желании я успею выйти замуж. К сожалению, именно я этой уверенности совершенно не разделяла. У меня был роман исключительно с работой, а за неё, как показала практика, замуж не выйдешь.
— Хороших выходных! — промурлыкала вся прямо аж светящаяся от счастья Светлана, и подхватив с моего стола приготовленные для неё папки с МОЕЙ речью, выскользнула из кабинета.
— Не обращай на неё внимания, — буркнула сидящая неподалёку Татьяна — женщина лет пятидесяти. — Может возьмёшь да выскочишь замуж, тут-то она и подотрётся.
— Да куда мне скакать, — отмахнулась я. — До понедельника, — произношу и подхватив вещи направилась к выходу под удивлёнными взглядами коллег.
Ну а что такого? Настроение хуже некуда, ничего прямо-таки горящего на работе нет, желания задерживаться там из-за повседневной текучки — тем более.
Глава 5 То ли грёзы, то ли реальность…
Кутаясь в шубку, вышла из здания корпорации, и внезапно ощутила себя свободной. Это странное, непривычное ощущение пьянило. Тёмное небо казалось звёздным, хотя обычно я этого не замечала за светом фонарей, фар и витрин большого города. Вокруг полное безветрие, снежок искрится. В кои-то веки я не должна была куда-то спешить, что-то успевать. Какой смысл рвать жилы, если здесь мне карьеру уже не сделать. Потолок — главный менеджер,
— Бррр, — придёт же такое в голову!
Достала брелок от машины, нажала кнопочку, запуская двигатель и обогрев салона. Та вмиг откликнулась, подмигнув мне издали фарами и приветственно пискнув. Иду. И даже шагается как-то легко. Вот и с чего бы это? Мне бы злиться, может плакать, а я… Нет, это нельзя назвать сдалась, я будто перешла на некий новый виток своей жизни. Где-то впереди меня ждут перемены, какие именно сама пока не знаю. Но если бы всё шло как по маслу с презентацией, то ничего бы глобально не изменилось — я, возможно, достигла бы желаемого повышения, и всё. Это держало в напряжении, а теперь же… Теперь, у меня заслуженный выходной. Даже два! — подумала я, выезжая со служебной автостоянки.
Чудны дела, но всё это не самообман, настроение и вправду поднялось. По дороге домой успела заскочить в любимый ресторанчик и заказать их фирменное блюдо на вынос. Вечер провела в спокойной домашней обстановке — пока неспешно лакомилась вкусняшками, посмотрела киношку, даже прослезилась во время особенно трогательной сцены. Закончилось всё хеппи-эндом, и на этой оптимистичной ноте решила пораньше лечь спать.
Сразу ли, или спустя время, меня окутало странным теплом, из-за которого захотелось скинуть с себя одеяло. Вот только сделать это не удалось, потому что ухватилась я рукой за… Бархат? Одеяло у меня пуховое, а пододеяльник самый что ни на есть обычный — из хлопка. Открыла глаза. Темно. Ну это и не удивительно, ведь мои любимые гардины «блек-аут» идеально заглушают все источники света, что могли проникнуть с улицы. Да и много ли тех источников зимой на четырнадцатом этаже? Но…
Стоп! Я стою?! Как? Я же…
В следующий миг мир обретает краски, запахи, звуки: ароматы цветов, парфюма, приглушённые голоса, откуда-то едва слышно доносится инструментальная музыка, вокруг шикарно отделанное под старину помещение, с тончайшей лепниной, позолотой, передо мной распахнутая настежь высоченная резная двухстворчатая дверь, а за ней разряженные в костюмы конца девятнадцатого века дамы и кавалеры. С длинноватыми ушками! Прямо-таки нашествие ушастиков. Слава богам они хотя бы не такие длинные как у эльфов. Помнится, Лизка затащила меня в кинотеатр на премьеру какого-то фэнтезийного фильма. Кстати… А что там у меня?
Пользуясь моментом, пока на меня никто особо-то не обращал внимания, приподняла руку, словно поправляя причёску, коснулась кончика уха. Упс… Оно мало того, что длинновато, ещё и чувствительное! Не веря самой себе, ущипнула за кончик изучаемого органа и едва в голос не взвыла. Так. Это уже ни в какие рамки не лезет! Мне что успели пластическую операцию сделать?! Или это некие новейшие биотехнологии? Ах да, это же сон…
— Герцогиня Катриона Заславская, — зычным голосом объявил стоящий возле дверей опять же ушастенький глашатай в темно-зелёной, вышитой золотом ливрее, и церемониально поклонился… Мне?!