Письма 1886-1917
Шрифт:
Вы, может быть, хотите облагородить провинцию. Почетная задача, но Вы не с того конца за нее беретесь.
Или, быть может, Вы пришли к убеждению, что наше дело испортилось? Отдайте же ему половину той энергии, которую Вы бесплодно отдадите провинции… Вы принесете больше пользы, чем попыткой очищать и высушивать гнилое болото. Спасите же себя! Оставайтесь служить обществу теми средствами, которые дала Вам природа. Даю Вам слово, что, пока Вы будете служить этой почетной цели, Вы не найдете человека преданнее меня.
В противном случае мы разойдемся в разные стороны, и я с большой душевной болью прощаюсь с Вами, сохранив самые лучшие воспоминания о прошлом и заранее оплакивая Ваше будущее.
Ваш искренний доброжелатель
К. Алексеев
182*. М. Ф. Андреевой
20 марта 1904
Москва
Дорогая Мария Федоровна!
Спасибо за Ваше доброе и искреннее
Не далее как этой ночью я воскрешал в памяти историю нашего знакомства, может быть, дружбы, и общей деятельности в театре. И много добрых воспоминаний, много хороших, благодарных чувств вызвали в душе эти думы. Но тем менее я мог мириться с тем, что Ваше последнее письмо, и особенно одна фраза в нем, завершат наше знакомство.
С этим я не мог бы примириться.
Сегодняшним хорошим письмом Вы вывели меня из того мучительного состояния, в котором я находился все это время, и я бесконечно благодарен Вам.
Теперь я буду верить в то, что Вы когда-нибудь поймете мое настоящее отношение к Вам; поймете, что мои чувства к Вам всегда были чисты и любовны и именно поэтому нередко выражались резко и страстно.
Спасибо Вам за прошлое и будьте счастливы.
До свидания.
Преданный
К. Алексеев
20/III-904.
183. Е. С. Зарудной-Кавос
23 марта 1904
Петербург
Глубокоуважаемая Екатерина Сергеевна!
Спасибо за честь и внимание. С удовольствием буду позировать и сниматься для портрета, только бы нашлось время.
Имейте в виду еще одно обстоятельство. Я сбрил усы для Брута и похож на провинциального актера или на пастора. Боюсь, что такую физиономию не примут на выставку.
До скорого свидания.
Уважающий Вас
К. Алексеев
23/III-904.
184. А. П. Чехову
Телеграмма
2 апреля 1904
Петербург
Успех «Вишневого сада» у публики очень большой, несравненно больший Москвы. С третьего акта сильно вызывали автора. Знатоки восторгаются пьесой. Газетчики мало понимают. В труппе большой подъем. Я торжествую. Поздравляю 1.
Алексеев
185. Из письма к М. П. Лилиной
Апрель 1904
Петербург
…Конечно, жду не дождусь, чтобы ты приехала, так как очень скучно и сиротливо здесь, однако торопить тебя не хочу 1. Спектаклями не руководствуйся; как ни грустно, но пусть играет Косминская 2. Главное, чтобы ты приехала здоровой.
Вчера просидел до 11 часов вечера у Донона с Качаловым, Вишневским и Стаховичем. Последний очень беспокоится о тебе и каждый день наезжает и справляется о тебе. Был длинный разговор о М. Ф. 3, и многое удалось выяснить Качалову. Разговор и он произвели хорошее впечатление 4. Сегодня днем был свободен и вел гигиеническую жизнь. Обедали у Кюба. Владимир Иванович и Екатерина Николаевна, Ольга Леонардовна и Вишневский. Вечером мы репетировали, я пробовал грим Брута в «Юлии Цезаре» — говорят, очень удачен. Голос уже сипит. Завтра обедаю у Котляревских, в воскресенье — у Чюминой 5. До скорого свидания…
186. Из письма к М. П. Лилиной
15 апреля 1904
Петербург
…Пишу тебе редко, так как ты знаешь, как проходит день на гастролях. Утром не дают одеться: 25 писем и посещений. Днем — днем сперва были репетиции, а теперь совещания о будущем театра и о будущем репертуаре; в 4 часа обед у Мухиной (кормят хорошо), потом спать, потом играть, и после спектакля чаепитие. Пока мы производим его вдвоем с Ольгой Леонардовной. Без тебя ужины прошлогодние не выходят, и все жильцы ждут тебя с нетерпением. Так тянутся дни за днями. Моя квартира вся в цветах, и я не знаю, как поддержать их до твоего приезда. Бертенсон прислал чудную огромную азалию, Бильбасовы прислали букет, Варшавские — яйцо из роз. Все это я передал Ольге Леонардовне. Успех «Цезаря» (и мой и театра) приблизительно московский. Мой грим удачен, и играл я недурно. «Вишневый сад» — успех и мой и театра гораздо больше, чем в Москве. Все очень ждут тебя и хотят итти на «Вишневый сад» для тебя — особенно интересуются тобой Бертенсоны, Зарудный, Нестор Александрович Котляревский, Чюмина и Чайковский, несколько авторов, Савина и много других. Оказывается, что здесь тебя любят и ценят гораздо больше, чем в Москве. Савина обворожила нас всех своей любезностью. Вчера смотрел ее в «Месяце в деревне». Приятное впечатление; много скрадено с нас 1. Очень рад, что Стахович едет в Москву; он расскажет тебе все про нас и театр. В общем я не устаю, но играть надоело. В последнем твоем письме ты не то обижаешься, не то тревожишься о моем молчании, — если это так, то прости. Я не знал, что мое молчание так отзовется
Так проходит время до обеда. Когда играю, обедаю в 4 часа, сплю и еду на спектакль. После спектакля сходятся посетители дома на ужин. Сперва это делалось скромно: я, Ольга Леонардовна и Раевская. Теперь заходят и Качаловы. Очень редко Вишневский и один только раз Григорьева, Бутова и Калитович. Расходимся около 2 часов ночи. Когда я не играю, то приходится обедать вне дома: у Стаховичей, у Котляревских, у Чюминой; предстоят обеды у Озаровских, у Вейнберг, Бильбасовых, Варшавских и пр. В театрах был всего три раза. Теперь пишу тебе во время 3-го акта «Вишневого сада». При всем желании не дали мне заняться письмом днем. Вчера кончил Брута — чувствую себя свободным. Не могу сказать, что я устал, чувствую себя хорошо, но очень, очень скучно…
187. Из письма к М. П. Лилиной
16 апреля 1904
Петербург
…Сегодня начинаю день с твоего письма и боюсь, что меня перервут, тем более что сегодня день хлопотливый, но не утомительный, так как без Брута все легко. В 1 час заседание у меня в большом номере — об изменении вознаграждения Владимиру Ивановичу, в 3 часа — дебют Сазонова в театре — он играет Треплева и Яшу в «Вишневом саде». В 4 1/2 часа обед, как всегда, а вечером играю «Вишневый сад». Вчера после спектакля ужинали дома. Были Москвин, Качалов, Е. В. Гельцер, Александров, Ольга Леонардовна, Раевская и Григорьева. Очень хохотали на рассказ Вишневского и Книппер при воспоминании о происшествии третьего дня. После спектакля «Цезаря» решили отпраздновать окончание моей роли — Брута. Приехали домой — никакой закуски. Что делать? Итти к Кюба? Вишневский и Качалов пошли вперед, а я жду дам, чтобы провести их домом, так как из меблированных комнат есть ход к Кюба. Дамы собрались, и мы двинулись. Я уверен, что твердо знаю дорогу, — иду впереди по совершенно темным коридорам, за мной Раевская, Книппер, Нина Николаевна Литовцева. Идем тихо, чтобы не встревожить спящих жильцов. Когда поднялись до четвертого этажа, Ольга Леонардовна настаивает на том, что надо итти направо по коридору, в конце которого и находится дверь к Кюба. Я спорю, так как убежден, что эта дверь в следующем этаже. Я говорю с таким апломбом и веду их дальше с такой уверенностью, что все повинуются беспрекословно. Идем на следующий этаж. Долго шествуем по совершенно темному коридору и в конце его обретаем желанную дверь. «Вот видите!» — говорю я торжественно, указывая в темноте на нее, и уверенно отворяю… ослепительное освещение, и мы входим в w. с.. [35] Я до такой степени растерялся, что с болью глубоко вздохнул. Тут поднялся такой стон и вопль среди дам, что мы бежали вовсю по коридору, чтобы попасть скорее на лестницу и отсмеяться там. Стонали, охали, спустились в следующий этаж опять и шли по длинному коридору. Разбудили спящих. Они испуганно отворяли щелки дверей и отпускали нам вслед ругательства. Конечно, вчера вся труппа знала этот пассаж и с восторгом рассказывала знакомым и незнакомым. Этим подробным рассказом хотел повеселить и тебя в твоем одиночестве…
35
ватерклозет.
188. Из письма к М. П. Лилиной
17 апреля 1904
Петербург
…Получил твое письмо, которому очень обрадовался. Приезжай сюда, хотя бы на несколько деньков. Прими во внимание холодную осеннюю погоду рядом с теплыми весенними днями. Шубы не надо, но теплое и летнее пальто необходимы. Я не смел уговаривать тебя на эту поездку, так как ты нужна была детям. Рад, что доктора и ты считаете безопасным оставить их и полезным для тебя проветриться, — так в чем же дело? У тебя будет и спутник — Стахович, который 19-го или 20-го должен приехать сюда. Очевидно, твоя мама берется следить за детьми. Будешь ли ты здесь играть или нет — это зависит от твоего личного желания. На всякий случай захвати все необходимое для роли. Предупреждаю, что здесь тебе придется выдержать большую баталию: у тебя поклонников и поклонниц тьма тьмущая, и все ждут твоего дебюта 1. Они пристанут с ножами к горлу, так как уже и мне они надоедают очень усердно. Сам же я без роли Брута свободен, буду играть через день и чувствую себя помолодевшим на несколько лет. Приезжай, так как ты здорова, а чувствуешь себя не совсем бодро от скуки. Только умоляю, устрой все нужное для детей.