4 В других письмах Станиславский чрезвычайно высоко оценивает режиссерскую деятельность Лужского и с благодарностью отзывается об участии Москвина и Александрова в режиссерской работе МХТ.
5 В это время Сулержицкий был педагогом школы Адашева, вел режиссерскую работу в МХТ, помогал оперной артистке Большого театра М. Г. Гуковой в работе над ролями.
6 Сулержицкий увез рукопись Станиславского
для перепечатки на машинке. Станиславский с нетерпением ждал возможности продолжить начатую работу (см. письмо к О. И. Сулержицкой).
Занятия со Станиславским по "системе" помогли Лилиной стать ее великолепным знатоком и последователем. В конце жизни Лилина с увлечением занималась театральной педагогикой.
7 H. H. Литовцева свидетельствует: "Иногда гениальные мысли К. С. (Станиславского) доходили до актеров яснее и понятнее через интерпретацию Сулера, как мы его звали, и К. С. ощущал это и очень ценил" (H. H. Литовцева, Из прошлого Московского Художественного театра, "Ежегодник МХТ" за 1943 г., стр. 396).
8"Штат Красного креста", "главный фельдшер" – шутливые наименования Сулержицкого и других, ухаживавших за Станиславским во время его болезни.
9 "Моя болезнь для театра явилась жестоким ударом, – рассказывал Станиславский в письме к С. А. Андреевскому от 31 декабря 1910 г.- Были залажены три пьесы: "Гамлет" (по Крэгу), Тургеневский спектакль (с Добужинским) и Мольер (с Бенуа). Вожжи всех трех спектаклей были у меня в руках. 1 августа я захворал, а 2-го съехалась труппа для работы. Представьте положение театра и их состояние. Но театр поборол все трудности и выполнил невероятную работу. В два месяца поставить пьесу из "Карамазовых", найти форму и срепетировать два вечера – это невероятное по трудности дело".
Ставил и инсценировал "Братьев Карамазовых" Немирович-Данченко, режиссеры спектакля – Лужский и Марджанов. "Братья Карамазовы" шли два вечера подряд.
10Ольга Ивановна – жена Л. А. Сулержицкого. Митя – сын.
11Ольга Владимировна – Гзовская.
355*
Ответ на письмо Г. Н. Федотовой от 11 сентября 1910 г. (Музея МХАТ, архив КС).
1 "Дорогой, несравненный друг мой… – писала Г. Н. Федотова, – теперь все ужасы миновали! Вы с новыми силами, с новой энергией начнете Ваше любимое дело, и снова Москва увидит художественные, незабываемые образы, а меня, убогую старушку, утешите беседой с Вами. С радостью ожидаю слышать от Вас о новых сценических исканиях, хотя я не все понимаю, не все могу уяснить себе из Ваших новых теорий, но слушать Вас и видеть Вас всегда было для меня и радостью и большим удовольствием".
356
Ответ на
телеграмму Немировича-Данченко от 14 октября 1910 г.
Дата устанавливается по фразе письма: "…сегодня два юбилея" (14 октября 1898 г. был открыт МХТ; 14 октября 1910 г. шла в двухсотый раз трагедия А. К. Толстого "Царь Федор Иоаннович").
1 Вместо намечавшейся постановки "Miserere" сезон 1910/11 г. был открыт 12 октября спектаклем "Братья Карамазовы".
Первое представление "Miserere" состоялось 17 декабря 1910 г.
2 Письма, накопившиеся за время болезни Станиславского, были переданы ему, когда миновал кризис.
3 В антракте спектакля "Братья Карамазовы" кто-то из публики предложил послать Станиславскому телеграмму; зрительный зал ответил овацией.
4 Москвин сыграл роль царя Федора около двухсот раз (изредка роль царя Федора исполнял А. И. Адашев); Вишневский двести раз выступал в роли Бориса Годунова; Александров и Бурджалов вели спектакль.
357
1Телеграмма-монстр – громадная телеграмма на шести телеграфных бланках. В ней сообщалось о колоссальном успехе "Братьев Карамазовых", об игре Леонидова, Качалова, Москвина и других: "Пишут о победе небывалой даже в нашем театре… В течение всех двух месяцев весь театр работал изумительно добросовестно. Всех репетиций моих, Лужского и Марджанова было больше 150… Я в течение всей работы душою жил с Вами, и Вы, как никогда до сих пор, поддерживали во мне честный дух и художественную энергию" (Музей МХАТ, архив Н-Д).
2 Инсценировка "Войны и мира" в МХТ поставлена не была.
358*
Письмо продиктовано и подписано Станиславским.
1 "Я 50 лет брат своего брата и сын своей матери, но разве было между нами столько духовной близости хоть один год, сколько у меня с К[онстантином] С[ергеевичем] за 10 лет было, – писал Немирович-Данченко Лилиной 5 сентября 1910 г. – Он в моей жизни и в моей душе, как я сам. Этого нельзя сравнивать ни с кем.
…Усиливая заботу о театре, о его детище, я беспрерывно руководствовался мыслью делать так, чтобы, встав с постели, он одобрил наш труд" ("Избранные письма", стр. 290-291).
2 В октябре 1910 г. Немирович-Данченко писал: "Теперь мы приступаем к параллельным репетициям Гамсуна и "Мизерере", но недельки через две приедет Добужинский, у которого макеты готовы. Так вопрос вот какой: можем ли мы, даете ли Вы разрешение приступить к Тургеневу без Вас? Пока, конечно, только с Добужинским. Но чтоб он готовил все" (Музей МХАТ, архив Н-Д).