Письма с войны

hunnyfresh

– Да не за что.

– Это первый праздник, на котором ничего не случилось, - призналась Реджина, добровольно протягивая вилку Эмме.

– Это потому, что я тут, - блондинка взяла вилку и, отломив кусочек, вернула её Реджине.

Реджина закатила глаза, но возражать не стала.

Блондинка потянулась и, положив руку на спинку дивана, открыла рот, выпрашивая ещё торт. К её удивлению, Реджина вздохнула и, наколов кусочек на вилку, положила его Эмме в рот.

–

Так значит, ты устраиваешь такие вечеринки каждый год?

– Ну, в этом всё дело с днями рождения - они случаются каждый год.

– Да, - сказала блондинка, - присматривать за детьми - это работа без выходных.

Реджина рассмеялась:

– Ты зарабатываешь на жизнь, стреляя из автомата и проводя разведывательные операции. Хочешь сказать, что справиться с кучкой трёхлетних ребятишек сложнее, чем воевать?

– Ага, - невозмутимо сказала Эмма, пытаясь стянуть вилку. Реджина отодвинула её, пресекая попытку.
– Эй!

– Теряешь навыки, солдат, - Реджина отодвинулась, когда Эмма протянула руку за вилкой, встав на колени.

Эмма сделала обманное движение правой рукой и, наклонившись вперед, достала вилку левой:

– Ха!
– она усмехнулась, глядя на удивленную таким маневров Реджину. Эмма разделила торт и протянула половину Реджине.

– Ты грязно играешь, - Реджина взяла свой кусок.

– Что делать, приходится, если хочешь выжить, - доев торт, Эмма забрала у Реджины тарелку и поставила посуду на кофейный столик.

– Тебе бы политиком быть.

– Ага, а ты могла бы быть сержантом в тренировочном лагере. Желторотики летали бы, как реактивные.

– Нет спасибо, я не люблю повышать голос. Предпочитаю тонкие манипуляции.

– Уверена, что не была королевой в прошлой жизни?

– Ну, судя по одержимости Генри Средневековьем, не удивлюсь, если это так и есть.

Реджина встала и, завязав пакет с мусором, подхватила его.

– Аппетит мы, конечно, уже испортили, но ты как насчет того, чтобы поесть? Уверена, я смогу организовать что-нибудь поосновательнее наггетсов.

– После Вас, Ваше Величество.

Глава 5

– Смотрите-ка, кто обо мне, наконец, вспомнил, - поддразнил Август вместо приветствия, когда Эмма позвонила ему на следующий день после вечеринки. Приняв душ после пробежки, она спросила Реджину, можно ли ей позвонить Августу, и сейчас сидела в её кабинете, за столом из тёмного дуба, устроившись в кожаном кресле, которое было удобней, чем её койка на базе Виктори. В ответ на насмешку Эмма закатила глаза, покачав головой.

–

Я тебе звонила три дня назад, - напомнила Эмма, послав ему многозначительный взгляд, как если бы он сидел рядом.

– Ну, кто знает, что могло произойти за это время? Я мог… - он резко замолчал. Эмма зажмурилась, прогоняя из памяти картины, преследовавшие её в кошмарах. Слова друга заставили её моментально напрячься. Август прочистил горло и торопливо сказал.
– Забудь. Я тут кота завёл.

Эмма прищурилась, думая, не ослышалась ли она. Нет, точно ослышалась, это помехи на линии. Август не мог этого сказать.

– Что?

– Я завел кота. Он черный с белым. Я назвал его Фигаро.

– Это, случайно, не тот кот, который живет у твоей пожилой соседки двумя этажами ниже?
– Эмма позволила глупостям Августа отвлечь себя от его предыдущей фразы. Напряжение сменилось озадаченностью.

– Нет, не тот, - проворчал Август.
– Он теперь мой.

– Теперь, - насмешливо произнесла Эмма.
– Август, нельзя воровать чужих котов.

– Я его не крал! Я выезжал из лифта, а он прыгнул ко мне на колени. Ну, у соседки их много ведь! И вообще, я выпускаю его по ночам.
– Август говорил так, будто всё это оправдывало его кражу.

– Да, я даже отсюда вижу, как растёт твой нос!

– Вы, что, только что назвали меня лжецом, капрал?
– в голосе прорезались сержантские интонации.

Эмма засмеялась, но тут в голове тревожно забилась мысль.

– Ты пьёшь?

Повисло короткое молчание. Потом Август ответил, и голос был почти счастливым:

– Я вообще-то пишу. Много. Конечно, до Хемингуэя мне далеко, но мой мозгоправ говорит, что это помогает привести в порядок мысли, да и вообще полезно.

– Да, ты всегда хотел быть писателем, - припомнила Эмма.

– Девушкам это нравится.

– О, да, пари держу, они ведутся на твою тонкую, чувствительную душу.

– Нууу, это не единственное, на что они ведутся… - окончание фразы потонуло в смехе Августа.

Эмма закатила глаза и ухмыльнулась на эту двусмысленность.

– Но у тебя всё в порядке?

– Лучше не бывало, крошка.

Эмма услышала, что он говорит правду. Перебросившись с другом еще парой шуток, она рассказала ему, как замечательно прошел день рождения Генри. Она рассказала про торт, про костюм Генри, как она играла с детьми и даже как они ходили в лес на днях, и она учила Реджину с Генри разбираться в следах и рассказывала им про ядовитые растения.