Письма с войны
Шрифт:
Октябрь 17, 2004. Ирак, местоположение неизвестно
В Ираке неизменными спутниками солдат были грязь и скука, и сейчас Эмма на собственном опыте в очередной раз в этом убеждалась. Они застряли посреди пустыни, и девушка сидела, прислонясь спиной к ящикам с оборудованием, нужным для установления спутниковой связи, под слабо укрепленным тентом. Рядом сидели несколько человек из команды медиков. Их отряд прибыл сюда двенадцать часов назад, к счастью, успев укрыться от надвигавшейся песчаной бури. Сегодня у Эммы день рождения, и впервые за три года Реджина ничего не прислала
По правде, Эмме не нужны были никакие напоминания о том, что она стала на год старше. Наконец-то совершеннолетняя, – сказала бы Реджина и, может быть, добровольно налила бы ей второй стакан сидра. Может, даже с коварной усмешкой на губах.
А сейчас блондинка даже не могла надеяться на то, чтоб получить письмо. Они покинули лагерь, чтобы, как любили говорить новобранцы, «исследовать вражескую территорию».
Она послала письмо в Мэн примерно две недели назад, значит, Реджина скоро его получит. Если прибавить медлительность почты к тому факту, что Эмма сидит в Богом забытой чертовой пустыне, то можно надеяться на долгожданное письмо не раньше, чем через месяц. Господи, как же долго!
Поэтому Эмма сидела, прислонясь к ящику и вытащив из рюкзака все письма и фотографии. Сегодня она стала на год старше, и единственное, о чем девушка думала, так это о том, что она должна сейчас быть в Сторибруке, с семьёй, на вечеринке в белом особняке. Она должна пальцем стирать крем с подбородка Реджины, радостно улыбаться друзьям и изо всех сил стараться не выглядеть смущенной, когда они начнут хором петь «С днём Рождения тебя!»
Прислонившись затылком к ящику, Эмма глубоко вздохнула и, посмотрев на снимок, на котором они с Реджиной и Генри улыбались, стоя рядом с огромным тортом, нежно провела по лицам Миллсов подушечкой большого пальца. Подумать только, с того дня уже полгода пролетело. Куда делось время? Интересно, что Реджина и Генри делают сейчас? Она всё бы отдала, чтобы хоть минуту с ними поговорить. Просто услышать их. Конечно же, она купила телефонную карточку, но времени позвонить не было. Даже мобильный Нила не мог ей помочь, он и в лагере-то ловил всего в нескольких местах, а здесь, посреди пустыни, они и вовсе были отрезаны от мира.
– Эй, – Кэссиди присел рядом с ней, чуть поддев ее плечом, – скучаешь по дому?
Эмма повернула фотографию, показывая ему:
– Они устроили для меня раннюю вечеринку в честь дня рождения. Совместили её с провожанкой, так что получилось два в одном, так сказать.
– Это очень мило, – улыбнулся Нил, рассматривая фото. – Когда у тебя день рождения?
– Сегодня.
– Что?! – Нил выпрямился, глядя на девушку. – Эмс, почему я узнаю об этом только сейчас?
– Ну, ты много, о чем узнаешь только сейчас, – возразила она.
– Знаю, но это же день рождения! – он наклонился, стягивая рюкзак со спины, и, открыв его, начал что-то искать. Наконец, он вынул энергетический батончик и смущенно протянул его Эмме. – С Днём Рождения.
Она недоверчиво глянула на батончик, покачав головой. – Не нужно, спасибо.
– Это с’мор [2] , между прочим, – улыбнулся Нил, поддразнивая её.
2
С’мор
Эмма насмешливо улыбнулась, но приняла батончик:
– Спасибо, транжира.
– Всё для тебя, – весело откликнулся Нил.
Демонстрируя свою благодарность, блондинка открыла батончик и стала медленно есть, громко жуя, растягивая свой подарок.
– Эй, – Нил заговорил тише, так, чтоб его слышала только Эмма, – можно я тебя спрошу про твою семью?
Она доела батончик и смяла обёртку, пряча её в карман. Услышав вопрос приятеля, Эмма закатила глаза.
– Хочешь знать, кто сверху? – сухо бросила она.
– Воу! – хохотнул Нил примирительно подняв руки, не давая ей договорить. – Нет, у меня нормальные вопросы, но если ты хочешь об этом поговорить… - и он озорно улыбнулся.
Эмма толкнула его в плечо:
– Ладно, что ты хочешь знать?
– Вы встречались до того, как ты пошла в армию, всё это время?
Она покачала головой и прищурилась, вспоминая, как именно они встретились. Казалось, с того столкновения в кафе и конфискованного жука прошла целая жизнь.
– Август вписал меня в программу переписки. Ей досталась я.
– Ага, во всех смыслах, – парень ухмыльнулся.
– Заткнись!
– Эмма стукнула его по плечу, но на лице у неё расцвела улыбка.
– Так что, вы подружились, и ты начала в красках расписывать ей, какая ты сильная и храбрая?
Эмма опять покачала головой, вспоминая некоторые моменты их с Реджиной переписки. Она радостно улыбнулась, этот разговор немного облегчил её тоску и унял тревогу ожидания.
– Нет. Она просто… Не знаю, но почему-то ей было не всё равно, понимаешь? Ей было интересно, в порядке ли я, не ранена ли, как у меня идет служба. Она хотела знать обо всем. Когда Август лишился ноги, она разговаривала со мной об этом и успокоила меня, даже находясь на другом конце света.
– Так значит, это благодарность? – скептически спросил Нил.
– Нет, – ответила девушка и, немного подумав, добавила. – Конечно, я благодарна ей, но это не все. Не это главное. Понимаешь, у себя в городе она мэр, и всё боятся её. Для всех она этакая Злая Королева с ледышкой вместо сердца. Все думают, что она кроме сына никого не любит.
– Да, стервы чертовски сексуальны, – поддразнил Кэссиди, получив в ответ убийственный взгляд.
Убедившись, что парень прикусил язык, Свон заговорила снова:
– Но со мной она никогда такой не была. Ну, специально, то есть, – поправилась Эмма. – Она доверилась мне, она пустила меня в дом, познакомила с сыном. Она впустила меня в свою жизнь.
Они немного помолчали, и Нил насмешливо ухмыльнулся:
– Да-а, ты круто влипла, Эмс. Что, мне готовиться гулять на свадьбе? Серьёзно, я уже слышу свадебный марш!