Письмо дяде Холмсу
Шрифт:
– Пошли, - сказал он Алешке.
– Фонарик возьми.
«Вот, - подумал я, - сейчас они на пару - старый да малый - будут обрубать вот эту стенку дома, чтобы она стала такой же длины, как и чердак. Для порядка».
– Ай-яй-яй!
– говорил между тем дед, взбираясь по лестнице.
– Как же я-то не додумался, а? Старый дурак.
– Это не от старости, - великодушно сказал Алешка, топая по ступеням за ним.
– Это я такой умный.
Дед остановился:
– А я, значит… Ты хочешь сказать, что я…
– Ну
– Алешка даже обиделся.
– Я не это имел в виду.
Мы вошли на чердак.
– Дядя Яша, - предложил Алешка, - раз они, - он кивнул на меня и Астю, которые стояли с открытыми ртами, - раз уж они ничего не поняли, пусть за это книги из шкафа вынимают.
– Согласен, - ответил дед.
– Не всем же быть такими умными, как мы с тобой.
Нам ничего не оставалось делать, как снимать книги с полок и складывать их на пол. Полок было пять, книг было много.
Я снимал книги, складывал их, Астя светила фонариком, потому что света от маленького оконца было недостаточно. Дед и Алешка приплясывали рядом от нетерпения. Алешка - легко, дед - тяжеловато.
Но вот последняя полка свободна!
– А теперь, - сказал Алешка, - теперь…
Я подумал, что теперь он скажет: «Я ошибся, ставьте книги на прежнее место. Будем искать клад в саду. Будете яму копать. Шесть метров глубиной». Но он сказал проще:
– А теперь отойдите в сторонку. Приступайте, дедушка.
Дед Яков крякнул и, можно сказать, шагнул в шкаф. Там он посветил фонариком, что-то проворчал и приказал:
– Клещи!
– Послышался визг выдираемого ржавого гвоздя.
– Отвертку!
– Тугой скрип ржавого шурупа.
– Топорик!
– Скрежет отдираемого дерева.
И на наших глазах то, что было книжным шкафом, стало… узкой дверцей. Шкаф повернулся и открыл проход в тесное помещение, размером в ту самую разницу между длиной стены и длиной чердака.
Ну и братец у меня!
Дед Яков посветил внутрь фонариком. Там тоже были книжные полки. И на них стояли странные книги. Похожие на старые кожаные чемоданы. С медными уголочками на углах переплетов, с медными фигурными застежками.
– Клад!
– торжественно сказал Алешка.
– Еще какой!
– восхитился дед.
– Библиотека!
– Та самая?
– спросил Алешка.
– Лесниковая?
– Я думаю, - кивнул дед.
– Сейчас посмотрим. Ну-ка, партизаны, таскайте книги вниз. Будем разбираться.
Книги были большие, тяжелые, и мы таскали их вниз, наверное, целый час.
Это оказалась та самая таинственная библиотека, которую безуспешно искали дед Яша, Митёк, колдунья Нюша и ведьма Клавдия. А также орда двоечников-домовят и Домовой, то есть домушник Щелкунчик.
И каждый из них искал эти книги в своих целях. Деду Яше было интересно. А как же! Ить столько лет в доме, овеянном тайной, и не попытаться эту тайну раскрыть. Митёк искал
Ну и с домовятами все понятно - Клавдия обещала им, если они найдут волшебную книгу, наколдовать отличные оценки «без труда и без науки».
Так что можно сказать, что тайна старого дома раскрыта навсегда.
В ожидании участкового с понятыми мы стали перебирать и рассматривать книги. Но мало что поняли. Они были написаны на старославянском языке и отпечатаны очень сложным шрифтом.
Правда, Алешка одну книгу приглядел. «Домострой» она называется.
– Ее надо папе показать.
– Лешка решил, что это книга про строительство домов.
– Пускай он нашу дачу по книге достраивает.
В комнате воцарилась историческая тишина, только шелестели страницы старинных книг. Мы, хоть и не специалисты в этом деле, но и мы пребывали в восхищении - такие это оказались сокровища. Деньгами не измерить. И не заменить. К тому же деньги всегда только на время, а книги - навсегда.
– Где же ваш лейтенант Тиша?
– вдруг спохватился дед Яша.
– Скоро темнеть начнет. Надо же книги в милицию доставить. Это же такая ценность.
Позже мы узнали, что участковый Тиша не мог за нами приехать - он отправился в составе опергруппы на происшествие. И хорошо, что мы не стали его дожидаться. Хорошо, что Алешка опять взял в свои руки руководство всей операцией.
– Астя, - сказал он, - зачем тебе столько собак?
– Надо!
– Астя заложила руки за спину и «приняла позу»: - не скажу!
– Да она мечтает упряжку сделать, - выдал ее дед Яша.
– Собачью. Чтобы «хоп-хоп!» и помчаться по полю в санках. Но вот что-то не ладится у нее. Не хотят собачки по полю санки таскать.
– Почему?
– удивился Алешка.
– Самая собачья работа. У тебя шлейки есть?
– Есть, есть, - поспешил дед.
– С самой осени шила. Такие шлейки славные - сам бы в них бегал.
Настя-Астя, надувшись, молчала.
– Астя, - опять начал пытать ее Алешка, - как ты их запрягала?
– Как надо!
– А как надо?
Молчание в ответ.
– Где ваши санки?
– Алешка решительно встал как полковник перед боем.
– Астя, какая собака у тебя самая сильная?
– Митька, - сказала Астя и почему-то показала на меня.
– А самая главная? Которую все собаки слушаются?
– Лешка, - и она показала на Алешку.
Он тоже не обиделся, только сказал:
– Вот и все! Димку ставим коренником, а Лешку - вожаком, как миленькие потянут. Давай санки.
Самое удивительное - все мы без всяких возражений вышли во двор и послушно помогали Алешке организовать собачью упряжку.