Письмо не по адресу. Любовная горячка

Ульрих Гортензия

Скрежещу зубами и разрываю карточку в клочья.

Седрик, всё это время наблюдавший за мной, вдруг вскидывается:

— Do you want me to kill that guy? [65]

— Нет! — содрогаясь от одной мысли об этом, восклицаю я. — Кроме того, свести счёты я должна с дамой, а не с её гориллой!

— I don’t kill women [66] , — пожимает плечами Седрик.

Я скептически смотрю на него.

— It's а principle [67] , —

добавляет он и внезапно начинает смеяться. Седрик смеётся! Я встревожилась, не сошёл ли он с ума.

65

Хотите, я убью того парня? (англ.)

66

Женщин я не убиваю (англ.).

67

Это мой принцип (англ.).

Покатываясь со смеху, Седрик спрашивает:

— Did you just call this guy gorilla? [68]

— Ну да, я назвала его гориллой, а что тут такого?

Седрик своей лапищей хлопает меня по плечу так, что у меня подкашиваются ноги, и глумится:

— That's a good one! [69] — Поворачивается к Колетт и склабится: — You kissed а gorilla [70] .

Ишь как развеселился. Пожимает мою руку:

68

Вы сейчас назвали этого парня гориллой? (англ.)

69

Здорово сказано! (англ.)

70

Ты поцеловала гориллу (англ).

— I owe you one! [71]

Шикарно, теперь он считает себя моим должником. Пора сматываться из этого сумасшедшего дома, пока не поздно.

Берри, у меня самые скверные предчувствия насчёт Камиллы и свиней. Понимаешь, я не хочу, чтобы они оставались с ней! Это для них просто опасно!

Что нам теперь делать?

МАКС, печальная и замученная

Отправитель:БерриБлу

Получатель:ПинкМаффин

71

Я ваш должник! (англ.)

Тема сообщения:Всё намного хуже!

МАКС!

Всё намного хуже! Отправившись к Кулхардту, я ещё не прочитал твоего письма. Но теперь мне ясно, для чего Камилле нужно было вернуть свиней. Ясно мне и то, что мы с тобой обязаны ей помешать! И теперь я знаю как.

Но обо всём по порядку. Я с нетерпением ждал торжественного приёма в музее, радуясь, что наконец-то встречусь с тобой. Тем не менее мне надо было быстренько сбегать к Кулхардту, сообщить ему, что теперь всё в порядке. Да, если бы я прочёл

твоё письмо, то едва ли вошёл бы в агентство в таком хорошем настроении.

Не успеваю я закрыть за собой дверь, а Мильфина уже озадачивает меня вопросом:

— Ты не в курсе, на французском побережье занимаются ловлей тунца?

— Без понятия. А вам зачем?

Она бросает банку консервированного тунца поверх громадной кучи всевозможных товаров из своих запасов.

— Да вот, привожу приговор в исполнение.

— Собираетесь выбросить?

— Нет, пожертвовать. В фонд помощи бездомным людям.

— МАКС обрадуется, — киваю я. — А почему вы решили так поступить?

— Приказ начальника. Говорит, чтобы с сегодняшнего дня на моих полках не было ни французских, ни британских товаров. Хочешь — выбери себе что-нибудь. Любишь английскую винную жвачку?

— Нет, спасибо. Всё равно не понимаю, почему… А, дошло! Колетт и Седрик!

— Умный мальчик, — с совершенно дьявольской улыбкой кивает Мильфина.

— То есть между Кулхардтом и Колетт всё кончено?

— Всё кончено. Женщины — опасные создания, Берри Блу. Поэтому и расставание с ними должно быть окончательным и бесповоротным.

Из своего кабинета появляется Липински с полотенцем на шее.

— Уже приняли душ? — осведомляется Мильфина.

Не успеваю я спросить, как он это делает, а свежевымытый Липински останавливается рядом со мной. К счастью, прежде чем поднять ногу, он внимательнейшим образом изучает мой внешний вид.

— Поедем к тебе или ко мне, моя сладенькая? — выстреливаю цитатой.

Нога возвращается на пол.

— Ко мне, — говорит Кулхардт и машет рукой в сторону своего кабинета. — Приготовьте нам одну порцию «Ред Кулхардта»! — просит он Мильфину.

— Вот закончу с сортировкой… — вздыхает та.

— Только мне, пожалуйста, не надо! Спасибо! — кричу я.

— Итак, вы решили очистить полки от всех британских и французских товаров? — спрашиваю Кулхардта, уже успевшего принять излюбленную позу за столом своего кабинета. — Не чересчур ли такие меры?

— Не чересчур. Нет. Так избавляются от воспоминаний.

— И как же нам теперь избавиться от воспоминаний о Камилле?

— Воспоминания о Камилле. Рано от них ещё избавляться.

— Почему это? — восклицаю я. — Ситуация полностью под контролем! Картина вернулась в музей. Бабушка МАКС довольна и даже пригласила меня на церемонию открытия. Поэтому сейчас побегу в музей. Как только церемония закончится, мы пойдём в полицию и подадим заявление на Камиллу.

Кулхардт наклоняется ко мне:

— Ситуация под контролем. Нет. Ситуации совершенно не под контролем!

Раздаётся стук, Мильфина вносит в кабинет поднос, на котором стоит эта кроваво-красная адская смесь из томатного сока, кайенского перца и индийского карри, увенчанная королевской вишней.

— На что вы намекаете? — спрашиваю я, с изумлением наблюдая, как он опустошает стакан одним глотком.

— На что я намекаю. Камилла — человек хладнокровный и расчётливый. К тому же она умная. Для неё эта история ещё отнюдь не закончилась.

— Естественно! Для неё она закончится не раньше чем через несколько лет — вместе со сроком тюремного заключения.

Кулхардт выливает в себя остатки своего напитка.

— Доказательства. Понимаешь, Берри Блу?

— Само собой, у нас есть доказательства! Та папка с документами, что вы скопировали!