Письмо, так и не написанное, потому что его отправлять некому
Шрифт:
И вот когда волна оживления, которую они всколыхнули своим появление, пошла на убыль, а скука снова нависла над столом, у Шурика-маленького возникла хоть и банальная, но, в данных условиях, светлая идея.
– А не сыграть ли нам в карты? – задумчиво произнес он.
Сразу его слова восторгов не вызвали. Поиграть в карты – предложение почти абстрактное. Как известно карточных игр много и на все вкусы.
Нам же играть, например, в «дурочка» было не интересно, да и народу много. А во что-то сильно интелектуально-арифметическое, типа преферанса, – лениво в этот расслабляюще
– Есть замечательная идея, – продолжал Шурик-маленький, и его уверенный тон убеждал, что у него есть универсальный рецепт от скуки. – Давайте перекинемся в «ап энд даун».
Что такое «Ап энд даун» за столом почти никто не знал. И тогда Шурик начал объяснять, что с одной стороны эта игра достаточно простая, что бы её быстро освоили все, с другой – присутствует налет интеллектуальности, приличествующей столь высокой компании.
Еще он рассказал, что эта игра появилась совсем недавно. И придумали её американские солдаты, воевавшие во Вьетнаме. В перерывах боев с мировым коммунизмом джи ай, в силу своих интеллектуальных способностей, максимально упростили покер и скрашивали этим новообразованием фронтовую скуку.
Правила, действительно просты до писка. Сначала раздается по одной карте, потом по две. И так далее до максимума. И заказывать надо максимальное количество взяток, которые можешь снять с кона. Возьмешь – поднимешься. Нет – списывают. И еще несколько не сложных особенностей. Подробности описывать не буду. Это, все же, не самоучитель карточных игр. А кто интересуется, есть целая масса «энциклопедий».
Всем это понравилось. Все решили, что попробовать стоит. И все поняли, что Шурик-маленький – самый большой специалист в новой игре. Точнее, почти все.
А почти – потому что сидел за столом человек, который понял, что Шурик лишь слегка знал секреты этой, на первый взгляд, простенькой коммерческой игры.
И этим одним человек был я.
«Ап энд даун…» Составители карточных энциклопедий знали только о каких-то американских солдатах, которые дулись в эту славную игру в душных и вонючих джунглях юго-восточной Азии. Но не положено им было знать, что с не меньшем азартом брали и сдавали взятки славные сержанты гвардейского дивизиона ракетных войск стратегического назначения Советской Армии. Не знали и знать не могли. Потому что наша часть входила в элиту этих и так особых войск, и была сверхсекретной.
Не могли проникнуть на неё агенты спецслужб стран – потенциальных противников. Все дороги, дорожки и тропинки были под маскировочными сетями, чтобы любопытный взгляд объективов вражьих спутников не проник в наши секретные секреты.
А вот вражья игра не только просочилась, но и по хозяйски укоренилась в сердцах сержантского и младшего офицерского состава (в основном из числа двухгодичников, тех, кто пришел после института отрабатывать лейтенантские погоны, полученные на военных кафедрах).
По вечерам, когда все наши отцы-командиры отправлялись в теплые уютные гнездышки в военном городке, а холостые офицеры – в менее уютные, но все равно согревающие душу комнаты общежитий, хозяевами казарм становились мы, унтер-офицеры, или проще сержанты. «Старики» у нас были не в
Меня среди прочих особо одаренных, но не откосивших от призыва сразу из военкомата направили во всесоюзную «учебку», откуда я свеже испеченным сержантом (если уж совсем точно – младшим, но кто на это обращает внимание) попал в боевую часть. Звание и поддержка московского землячества быстро ввели меня в круг избранных.
И в этом кругу я прошел суровую школу азартных игр. Как-то поздним часом конца ноября мы сидели после отбоя в канцелярии второй батареи и откровенно маялись от безделья. С другой стороны, спать так рано было не по чину.
И тут кто-то и подбросил эту мину замедленного действия. Мина была очень действенной и взрывалась она почти каждый свободный от боевых будней вечер, вплоть до конца службы. Подозреваю и после моего увольнения орлы все так же с азартом после отбоя резались в «Ап энд Даун».
В первый вечер мы так и не раскусили все прелести этого сладкого яда. Так, что-то новенькое. И только через день, когда кто-то предположил, что взрослым солидным мужчинам в девятнадцать – двадцать лет несерьезно играть так просто на интерес. Все солидные мужчины согласились. Тем более одному из нас неделю назад исполнился двадцать один год.
Но встал вопрос, а на что играть? На деньги? Хотя все мы получали далеко не солдатский паек, я например был на прапорской должности и моя зарплата была больше двадцати рублей (при средней в стране у молодых специалистов – 100–110 рублей!), на деньги мы посчитали играть не серьезным. По копеечке уж слишком мелко. Больше – не потянем.
Я бы и сейчас хотел увидеть того кому пришла в голову эта страшная мысль – копеечки заменить приседаниями. То есть тот кто побеждает – тот побеждает. А остальные приседают по разнице очков. Потом была разработана сложная система взаимозачетов.
Все это было весело. Пока не претворилось в жизнь. Для меня. Так вышло, что меня взаимозачеты не коснулись вовсе. Я не выиграл ни разу. До того вечера к картам я относился легко. И мне было лень считать, запоминать, продумывать варианты. Тот случай научил меня раз и на всегда: карточная игра – это серьезно. В общей сложности я в ту ноябрьскую ночь проиграл 1200 (прописью – одна тысяча двести приседаний). Но не это страшно.
Страшно, что на следующий день, мы при большом стечение сержантского состава части отдавали карточные «долги». Но остальные задолжали самое большее пятьдесят – шестьдесят приседаний. Главным гвоздем вечера был, понятно, я. Мне, правда милостиво разрешили после каждой сотни делать перерыв. Но на рассрочку эти карточные садисты категорически не согласились. Как это все происходило – рассказывать не буду. Кто хочет – может попробовать. Ну хотя бы половину. А я следующую неделю ходил, как на костылях.