Пистолет для мертвеца
Шрифт:
– Я подумал, ты захочешь обсудить, кто на самом деле творил за Шекспира, – ответил Холидей и, прихватив бутылку, направился к свободному столику.
– Лично я убежден, что это был сэр Френсис Бэкон, – ответил Ринго, присаживаясь напротив. – Хочешь узнать еще что-нибудь?
– Да. Зачем ты пытался убить Уайетта Эрпа той ночью, когда погиб Морган?
– Я лишь хотел немного остудить его пыл, чтобы Эрп не сразу бросился на улицу, и Айк получил фору, – запросто ответил Ринго. – Ты ведь не думаешь, что я промахнулся,
– Нет, не думаю.
– Ну, так и зачем же ты искал меня?
– Давненько тебя не было видно. Вот, решил проверить, может, ты вернулся туда, откуда пришел?
– Уж больно там жарко, – расхохотался Ринго. – Так мне кажется. На самом деле я, кроме могилы, ничего не помню.
– Как по мне, предполагаешь ты резонно, – заметил Холидей. – Скольких ты убил?
Ринго пожал плечами.
– Не считаю. Трупам учет ведут только в бульварных романах.
– Ты, – улыбнулся Холидей, – единственный знакомый мне стрелок, что не считает трупы. Кроме меня, разумеется.
– Я рассуждаю так, – произнес Ринго, – что половина из убитых мной заслуживала смерти, а вторая все равно готовилась отправиться на тот свет.
– Те, кто посередине, думаю, тоже не в претензии.
– Вот и я того же мнения! – рассмеялся Ринго. – Дьявол, как жаль будет убить тебя!
– Может, у меня получится избавить тебя от сожалений?
– Да брось, Док, сам знаешь: тебе меня не убить.
– Могу попробовать.
– Я заметил, у тебя новый пистолетик, – произнес Ринго. – Пользы от него тоже не будет.
– Возможно, – признал Холидей.
– Тогда побудем друзьями еще пару дней. Потом я облегчу твои муки.
– Гм, я-то как раз по дружбе собирался избавить от мук тебя.
– Ты что, серьезно? – спросил Ринго.
– А я смеюсь?
– Тогда выйдем на улицу и уладим дело прямо сейчас.
– Только после тебя, – сказал Холидей, сделав учтивый жест рукой.
Ринго вышел из салуна, Холидей – вслед за ним. Когда прохожие увидели, кто и с кем собирается стреляться, то улица сразу опустела. Горожане попрятались по магазинам и салунам.
– Долго я ждал этого момента, – произнес Ринго. – А ты, Док, тоже сгорал от нетерпения?
– Разумеется, – ответил Холидей. – Лучшие бьются с лучшими.
– Против меня живого шанс у тебя еще был. Против мертвого – нет.
– Черт! – в сердцах выругался Холидей.
– Что такое?
– Вот бы Флай заснял нас.
Ринго засмеялся… и резко выхватил револьвер. Холидей опередил его на долю секунды: спустил курок и продолжал давить на крючок, готовясь получить пулю от Ринго.
Однако зомби сильно промахнулся. Было видно, что он не владеет телом: его дергало и трясло. Выронив «кольт», Ринго закачался из стороны в сторону; одна за другой у него отказали конечности.
Холидей, по-прежнему давя на спусковой
– Благодарю, мой старый друг, – сказал он.
Холидей оттащил труп в переулок, обложил его ненужными деревяшками и бумагой и поджег, чтобы больше никто не мог его воскресить.
За пять сотен миль от Тумстоуна Римский Нос завопил от ярости и отчаяния.
43
Больше дел у Холидея в Тумстоуне не осталось. Недобитых Ковбоев он решил поручить заботам Эрпа, а сам вместе с Кейт собрал вещи и отправился в Дэдвуд, что в штате Колорадо, где стал совладельцем казино. Кейт открыла новый бордель, и работали в нем девочки на сто процентов из плоти и крови.
«Бантлайн спешиал» предназначался для одной цели и только одной, и потому Холидей, более в нем не нуждаясь, отдал пистолет Джону Кламу. Тот поместил оружие в стеклянный ящик и выставил напоказ в редакции «Эпитаф».
Эрп решил, что и ему неплохо бы обзавестись «Бантлайн спешиал», и обратился за новым оружием к Неду Бантлайну. Механик учел пожелания маршала и уже через неделю создал револьвер стандартного механизма, только с двенадцатидюймовым стволом из сверхпрочной латуни. В точности стрельбы он не отличался от Эрпова «Миротворца», зато позволял беречь кулаки и оглушать врагов ударом ствола по голове – таким, каким Эрп вырубил Айка Клэнтона за день до знаменитой перестрелки. Импульсное оружие Холидей использовал всего раз, и потому в анналах истории Дикого Зада сохранился «Бантлайн спешиал» Уайетта Эрпа.
Эдисон – теперь, когда ему ничто не мешало и не грозило смертью, – сумел полностью сосредоточиться на работе. Бантлайн остался в Тумстоуне помогать ему. Генри Уиггинс продал столько их совместных изобретений, что денег им теперь хватало вдоволь – и жить, и закупать сырье для дальнейших экспериментов.
Несколько месяцев спустя вождь южных шайенов в сопровождении дюжины воинов приехал в лагерь апачей. Джеронимо, окруженный сильнейшими из своих воинов, вышел ему навстречу.
– Я Вокини из южных шайенов, – представился Римский Нос.
– Я Гоятлай из апачей, – ответил Джеронимо.
– Я должен спросить, – произнес Римский Нос, – не ты ли отвечаешь за окончательную смерть воскрешенного Ринго?
– Ничего об этом не знаю, – ответил Джеронимо. – Я же хочу спросить тебя: это ты снял проклятье с человека – летучей мыши?
Римский Нос покачал головой.
– Мне об этом ничего неизвестно.
– Я тебе верю, – сказал Джеронимо и, чуть помолчав, спросил: – С чем пожаловал на земли апачей?
– Пришла пора нам прекратить вражду. Мы так долго воевали порознь, и вот к чему это привело.