Питомец «Ледового рая»
Шрифт:
Черт возьми, у Ритки было просто роскошное тело, жаркое, упругое, зовущее, и давно оживший Кириллов кол устремился в заданное природой положение – будто секундная стрелка старинных циферблатных часов. Оставалось только распластать роскошное тело поперек кровати – чтобы Риткина голова свешивалась гривой рыжих волос до полу, а за нею устремлялись тяжелые буфера, – скользнуть меж круглых загорелых бедер и коснуться дрожащим колом…
– Губки бантиком…
И тут дрожащий кол перестал дрожать. Собственно, дрожать-то он был по-прежнему способен,
Кирилл не сумел сдержать разочарованного стона.
Ритка сразу не поняла, вцепилась в Кирилла, принялась царапать острыми ноготками его поясницу. И, наконец, притянув к себе и коснувшись влажной промежностью вожделенного предмета, все поняла.
Столкнула его с себя, свалившись на пол. Встала. Буфера ее жили своей собственной жизнью.
– Салабон с висючкой… – Презрение ее было, как кулак в солнечное сплетение.
У Кирилла перехватило дыхание.
– Салабон с висючкой!
Губки бантиком задрожали. Видимо, она решила, что он ее не хочет из брезгливости. Собственно, Кириллу было уже абсолютно все равно, что она там решила. В ушах его звенел визгливый голос:
– Салабон с висючкой! Импотент проклятый! Чтоб у тебя и на других никогда не вставал!
Потолок рушился на Кирилла. Скрюченные пальцы с кроваво-алыми ноготками плясали перед физиономией. Как раньше, в приюте. Только ноготки тогда не были кроваво-алыми, а так все повторялось – расцарапанная физиономия, выкрученные руки, жаждущие укуса зубки…
Нет, повториться ничего не успело – Кирилл, поймав левой рукой девичье плечо, правой без размаха ударил в подбородок, а повторным, удержав, в губки бантиком. Следующий удар пришелся в другие губки – коленом.
Потолок рушился… Стены расползались… Визг… Она не вырубалась – наверное, ему на зло… Он бросил ее на кровать, распластал, навалился, ожидая, что уж теперь-то все получится. Но все оставалось по-прежнему – салабон с висючкой…
В дверь уже стучали. Он хлестал Ритку по щекам, наотмашь, но все-таки вполсилы, потому что в глубине души уже родилось понимание – не она виновата, не она, она обычная баба, да, кокетливая, да, похотливая, да, зарабатывающая похотью и кокетством на жизнь, но ведь и в браке бабы кокетством и похотью зарабатывают себе на жизнь, только там это называется красивым словом «любовь».
И вся причина не в ней, а в тебе, салабон с висючкой, потому что ты никого и никогда не любил – ни Стерву Зину, ни Маму Нату, ни Айболита… Ни Ритку, которая вовсе не продавала тебе свое тело, а попросту пыталась одарить собой, чтобы помочь…
Но и поняв это, он продолжал хлестать по начинающим синеть щекам, а она пыталась защититься, размазывая по лицу кровь, и лицо ее превращалось в сине-красно-сиреневую мешанину и губки у нее уже были отнюдь не бантиком…
Тогда Кирилл сполз с роскошного тела, и оно скрючилось, свернулось калачиком, пряча все, чем недавно пыталось одарить, и задрожало, затряслось от страха, и Кирилл, схватив с пола штаны,
Потом он, не глядя на трясущуюся на кровати женщину, оделся, вышел из квартиры и побежал вниз по лестнице.
Арестовали его почти сразу, потому что соседи вызвали полицию при первых же Риткиных криках, а менты не могли не арестовать рядом с местом происшествия человека, у которого в крови были и руки, и рубашка, и штаны…
Поскольку семьи у преступника не было, сообщили в приют. Человек не должен быть один.
Посетил преступника Айболит, принес сигарет, все выслушал. Не стал ни ругать, ни обещать, ни успокаивать.
– Что ж, сиди, – сказал. – Посмотрю, что можно сделать.
Снова он пришел через три дня.
– Твое счастье, что она жива.
Равнодушно выслушал вздох облегчения.
– Анализ показал, что во влагалище отсутствует сперма. Следствие склоняется к выводу, что изнасилования не было. Зачем же ты ее бил?
Кирилл только плечами пожал. У него не было слов для объяснений.
– Есть один выход. Дело закроют, если ты согласишься написать заявление о призыве в Галактический Корпус.
«Опять старая песня», – подумал Кирилл.
Еще через день выяснилось, что выбор у него невелик.
Кстати, Ритка просила следствие закрыть дело и готовилась молить о смягчении наказания судью, когда начнется процесс. Однако преступнику все равно грозил срок.
То, что потерпевшая влюблена в вас, не поможет вам уйти от ответственности… Либо пишите заявление о призыве в Галактический Корпус. Человечеству нужны защитники в предстоящей войне. Мировой Совет недавно принял такой закон. Нет, не в штрафники, а в учебный лагерь.
Снова пришел Доктор Айболит:
– Хочешь жизнь себе сломать? Соглашайся, придурок!
То ли потому что доктор произнес слово, которым никогда не пользовался, то ли потому что после отбытия наказания Кирилла ждала неизбежная встреча с Риткой (а как избежишь, если она уже рвалась встретиться с ним, хотя и лежала еще на больничной койке?), но Кирилл все решил.
– Я сильно ее изуродовал?
– Ну на панель ей дорога не закрыта, – Айболит все знал, и Кирилл не удивился этому. – Поскольку внутренние органы не повреждены… Но стоять надо в темных углах. Или надевать маску.
– Вы ее видели?
– Да. Посоветовал обратиться к пластическим хирургам. С оплатой помогу.
– Я согласен в Галактический Корпус. Я вам потом отдам этот долг, когда у меня на счету что-то появится.
Доктор Айболит лишь кивнул.
– Скажите, чтобы не приходила ко мне. Ни сюда, ни провожать.
Кирилл сделал бы все возможное, чтобы не встретиться с Риткой. Но делать ничего не пришлось – его привезли в космопорт на арестантской машине, переодели в иссиня-черную форму с восьмиконечной звездочкой на погонах и Орионом на правом рукаве и провели на борт трансплана через служебный вход.