Питомник богов
Шрифт:
– Эти машины мертвы, – то ли спрашивает, то ли утверждает Гвен.
– Здесь Жизнь пыталась победить Время, – говорит Знающая, – но не успела. Отделить Время от Жизни не удалось. Все расы по-прежнему смертны. Здесь ящеры оплакивают своих Богов и свои поражения. Каждый г’ормит хотя бы раз в жизни обязан здесь побывать. Это их святыня. Самая печальная из святынь.
– Здесь погибли Ползучие Отцы?
– Нет, – сполохи голубого света высвечивают губы и скулы Знающей. – Древний Питомник был далеко отсюда, на планете, давно упавшей в недра своей звезды. Там совершилось зло. Туда проникли гырги и убили последних Отцов. А сюда, на Фаренго, в свои исконные владения, ящеры перенесли споры
– Там, за вуалью?.. – Вопрос Вольска остаётся незаконченным. Овита кивает:
– Да, там хранится всё, что осталось от Отцов. Приближаться запрещено. Нам и так позволили больше, чем предшественникам. Нурасов не видел Питомника. И никто из землян не видел. Мы первые, которым разрешено посетить это место.
– Что-то изменилось?
– Древнее зло вернулось. Кто-то взрастил вторую Великую Мать гыргов.
– Шерма? – спрашивает Гвен. Спрашивает почему-то шёпотом. Словно тень отступницы где-то рядом.
– Нет. Её использовали. Кто-то снабдил ноланское подполье спорами гыргов и знаниями о Питомнике. У Шермы были споры при себе, когда она прилетела на Фаренго. Поэтому и надела биологический скафандр, чтобы охранные системы Питомника не прочитали молекулярную подпись спор. Но Лабиринт оказался умнее. Он распознал угрозу, уничтожил споры и наказал отступницу.
– Зачем она всё это делала?
– Ей обещали оружие и помощь в её личной войне. Создатель Тейсан запрограммировал её на выполнение одной цели – на разрушение Империи и освобождение Нолы от оккупационных сил. Это было заложено в ней на уровне ментального воспроизведения наследственной информации. Это очень глубокий уровень, на три слоя глубже уровня сознания. Она не могла критически оценивать мотивации, идущие с этого уровня. А если бы вдруг вздумала им сопротивляться, то сошла бы с ума. Кто-то очень могущественный и умный воспользовался этой патриотической программой. Отступница готова была любой ценой уничтожить Империю. Даже ценой заражения обитаемых планет гыргами.
– Ты знала?
– Не всё. Сейчас Лабиринт рассказывает мне то, чего я не знала. Я слышу его голос.
– Нас отпустят?
– Вас – да.
– А тебя?
– Не знаю. Теперь это я – стоящая на краю.
Овита, словно слыша зов, оборачивается к тёмному проходу, ведущему от уступа в недра Лабиринта. Вольску кажется, что там, во тьме, стоят золотистые ящеры.
Знающая медлит, словно вспоминая. Потом оборачивается к Вольску и говорит:
– Надо узнать, откуда взялся пилот Махонико. Это важно. Он не похож ни на обычного человека, ни на клона. Махонико говорил, что он с Аурелии, но он не аурелианец. Я не могла читать его мысли. От него исходила странная энергия… Он иной. Может быть, его происхождение приведёт к тем, кто взрастил древнее зло. Может быть.
Овита уходит во тьму, и они остаются вдвоём с Гвен.
– Значит, всё это – крепость. – Ксенобиолог обводит рукой видимое пространство.
– Храм, крепость, питомник – всё вместе. И всё, по большому счёту, бесполезное.
– Надо идти.
– Нам не сказали, куда идти.
– Значит, это не важно. Куда бы мы не шли, всё равно выйдем.
– И умрём на поверхности.
– Может быть, и не умрём. Нас отпускают не для того, чтобы мы умерли.
– Пищи
– У меня на пять.
– Интересно, сколько мы пробыли без сознания?
Вольск не отвечает. Он идёт по уступу, Гвен за ним.
33
Поселение Апареллия,
планета Арпикран (5 КВ02:3),
система звезды Тау Кита,
3 януария 417 года Эры Восстановления
– Это неправильное решение, Гвен, – Маккослиб раздражённо хлопнул крышкой молекулярного синтезатора. – Тебе надо отдохнуть, ты нездорова. И эта беременность…
– Я должна участвовать в экспедиции. В конце концов гырги теперь моя тема. Моя главная тема.
– Ваша экспедиция продлится неизвестно сколько времени. Расчёты пифиек приблизительны, ты же сама мне говорила.
– Говорила. Но сегодня стало известно, что император даёт нам линкор и три танкера. Такого не имела ни одна научная экспедиция в истории человечества. Мы сможем проверить все шесть планет менее чем за год. Гнездо гыргов трудно спрятать от сканеров.
– Этот линкор проклят. На его борту погибли два императора.
– Ты стал суеверным?
– Я всегда прислушивался к тихим голосам Вселенной.
– Тихие голоса Вселенной… Ты просто не хочешь меня отпускать, – Вей подошла к мужу, прижалась к его напряжённой спине, обхватила руками его широкие плечи. – Я тоже не хочу с тобой расставаться. Но…
– Не должно быть никаких «но», – Маккослиб обернулся и обнял жену. – И в конце концов, ты же беременна неизвестно ещё кем.
– Пустяки. Медицинское оборудование, установленное на «Эйн-Софе», не хуже, чем в нашем Университете. А кое в чём и лучше. Я осмотрела хирургический и терапевтический блоки. Там есть даже скоростные синтезаторы нейроткани. Для изучения подозрительных жизненных форм имеются инкубаторы и боксы высокой степени защищённости. Как только эмбрион войдёт в плодовую фазу [62] , его отделят от меня и поместят в инкубационную камеру… Или, если понадобится, погрузят в анабиоз.
62
Плодовая фаза (плодовый период) – третий этап созревания человеческого эмбриона, начинается примерно на 28-й неделе его развития и продолжается до срока родов.
– Если понадобится… – повторил за женой Ланс. Затем добавил: – Питомник сделал нам странный подарок.
– В мировоззрении ящеров зарождение новой жизни – благо. Они бы не поняли наших сомнений.
– Они – другие.
– Они хранят древнейшую мудрость Большого Космоса.
– Хранят для себя.
– Нас они считают расой, не вышедшей из возраста детских болезней и детских страхов. Детям не дают опасных игрушек и не рассказывают о заботах взрослых.
– Умные дети сумеют подобрать коды к дверям родительских комнат… Гвен, ты по-прежнему уверена, что в эмбрион не заложена вредоносная программа?
– Мы об этом уже говорили.
– Да.
– Говорили много раз.
– Я беспокоюсь.
– Я тоже беспокоюсь, поверь мне, – голос Гвен Вей отвердел. Их взгляды встретились и, как обычно, началось безмолвное состязание. Первым отвёл взгляд бывший адмирал.
– Я верю в тебя, – сказал он.
– Я оценила, Ланни, – присмирела Гвен.
– Всё-таки будь осторожна.
– Генетики не нашли ничего вредоносного. Проверки проводились по различным методикам и, насколько я могла определить, очень тщательно. Они думают что Питомник пытается клонировать древних гуманоидов. Скорее всего, магонийцев. Пифийки тоже говорили про магонийцев.