Пиво у толстого дракона
Шрифт:
Дракон взмывал вверх, набирая высоту перед тем как сделать очередной заход. Ощущая внутри ярость вперемежку со страхом, Тайко смог пропеть в отчаянии несколько неуверенных нот вдогонку исчезающему дракону. Звуки волшебной музыки, способные сбить человека с ног, прорвались сквозь облака и дождь. Онг всего лишь мрачно рассмеялся в ответ — для него это было не более чем забава. Дождь хлынул сплошной стеной. У Тайко внутри всё переворачивалось. Его магии оказалось недостаточно для того чтобы хотя бы задеть дракона!
Однако, звуки заклинания барда подействовали на невидимый в тумане караван —
— Караван! — прокричал бард своему другу сквозь шум дождя. — В какой стороне карван?
— Сюда! — крикнул Тайко, разворачиваясь. Он увидел маячивших впереди людей и подавил вскрик удивления.
— Что ты наделал, фарун? — раздался недовольный голос Чотан.
Показался спрятанный фонарь, чей свет превращал мутные облака в светящийся туман, и Тайко смог разглядеть Чаку, Ибаку и остальных женщин оазиса. У многих в руках были ножи.
— Уберите фонарь, пока Онг не увидел свет! — лихорадочно призвал он. — Онг — это дракон!
— Конечно, дракон! — прошипела Ибака.
— Придержи свой язык! — взвизгнула Чотан.
Тайко вместе с Ли уставились на них, но Ибака стояла гордо с высоко поднятой головой. Стоявшая рядом с ней морщинистая старуха закатила глаза. Чотан свирепо посмотрела на неё и выпалила:
— Куи!
Куи ответила ей испытующим взглядом:
— Хватит ревности, Чотан! — пожилая женщина произнесла это так спокойно, как будто они сидели у костра — Каждая из нас рано или поздно должна уступить.
Язык шу, на котором она говорила, был безупречным, чище, чем говорили Чотан или Чака. У барда отвисла челюсть.
— Так вы… — пролепетал он, и женщины повернули лица к нему. — Но…
— Ты действительно ничего не понимаешь, Тайко Арисанн.
Ночной воздух пришёл в движение: ветер подул сверху, разгоняя дождевые облака от того места, где стоял павильон, несмотря на то, что остальная часть оазиса была всё ещё затянута туманом. Тайко и Ли смотрели, как Онг плавно опускает свою огромную тушу, медленно паря в воздухе над женщинами, как будто охраняя их. Свет фонаря смешивался с лунным светом и отражался на его чешуйчатой шкуре.
— Вы стоите на пороге восточных земель, но думаете, что находитесь на западе, — продолжил Онг. — Здесь уже не Фаэрун!
Ли испустил сдавленный стон. Дракон опустил голову, пока она не оказалась на одном уровне с головой шу.
— Ты, сын Куана, осмелился осудить меня! — проревел Онг.
Его голова подалась вперед, и Тайко почувствовал его дыхание — пахло влажной землёй, туманом и зелёной листвой.
— Сегодня я вам не лгал! Я — изгнанник, три сотни лет назад обречённый принять назначение Небесной Канцелярии на самом западе. Принуждённый силами настолько могущественными, что вы даже себе не сможете представить. Когда-то я был духом великой реки. Теперь я страж этого мелкого пруда, и моё могущество не простирается за пределы оазиса.
Тайко сглотнул:
— Что ж, — слабо сказал он, сдерживая внутри себя страх, — полагаю, это объясняет почему вы так знатно растолстели.
Дракон запрокинул голову и взревел.
— Онг! — одёрнула дракона Куи. — Они узнают, что ты здесь!
Ибака испуганно ахнула, даже Чотан выглядела обеспокоенной. Дракон захлопнул свою огромную пасть.
— Триста лет! — огрызнулся Онг сквозь стиснутые зубы. — Триста лет прячусь словно животное, скрывая свою сущность. Любовь моих туйганских красавиц поддерживала меня. А таверна, которую ты так презираешь, Куан Ли Чен, — моя связь с внешним миром. Потеря что того, что другого означает окончательный приговор для меня. Я не позволю вам отнять их ни в шутку, ни всерьёз!
«Триста лет прячусь, скрывая свою сущность.»
Слова Онга порхающими бабочками преодолевали завесу страха Тайко. То, что дракон может быть обнаружен, пугало грозных туйганских женщин. Даже на пике своей ярости Онг старался прятаться в облаках, не показываясь разозлившим его мужчинам.
Глаза Тайко округлились, когда Ли развёл руками и горячо произнёс:
— О великий! Никто из нас даже и не помышлял о таком! Клянусь честью моих предков!
— Приношу извинения твоим предкам! — проревел дракон. — Но я не могу рисковать.
Распахнув челюсти, он устремился вперёд.
Тайко схватил Ли за рубашку и дернул его сквозь дверной проем в таверну как раз в тот момент, когда челюсти дракона захлопнулись, словно сотня кинжалов, на расстоянии вытянутой руки от них. Друзья с размаху влетели в перепачканные ковры на полу, дверной полог запахнулся за их спинами; ткань сотрясалась от гнева Онга. Ли смотрел на стены с побледневшим лицом. Бард пытался поставить друга на ноги.
— Ли, он не сможет покинуть оазис!
Ли моргнул и сфокусировал взгляд на друге.
— Какие бы силы ни изгнали сюда Онга, они же не позволяют ему покинуть это место! — затараторил Тайко. — Вот почему он боится быть обнаруженным. Караваны будут обходить оазис стороной, если узнают, что здесь есть дракон, а воины будут приходить сразиться, пока он наконец не будет мёртв. Держу пари, туйганцы поэтому и придумали запрет на магию в оазисе. Именно она может помочь выследить дракона.
Ли взмахнул рукой и прокричал:
— Тайко, мы всё ещё в палатке! И она не сможет защитить нас!
— Но хотя бы задержит его ненадолго!
Снаружи громыхал Онг. Его голос менялся, превращаясь из драконьего рева в человеческую речь. Женщины тоже что-то кричали. Бард постарался выкинуть из головы мысль об их острых ножах. Он вытащил кинжал из-за пояса и сунул в руки Ли:
— Иди к задней стене палатки и будь готов сделать ещё одну дверь в этой таверне.
Ли сглотнул и побежал в конец зала. Бард пробормотал отчаянную молитву всем богам, кто мог бы её услышать, и схватился за железную ногу ближайшей жаровни. Горячий метал обжигал ладонь. Не обращая на это внимание, Тайко скидывал угли на ближайшую кучу подушек. Не дожидаясь, пока угли займутся, Тайко побежал вслед за Ли, опрокидывая по пути каждую встречавшуюся жаровню.