Пижон в бегах
Шрифт:
– Стало быть, все это время он следил за мной?
– спросил я.
– Не столько за тобой, сколько за баром и посетителями, - ответил Крепыш Тони.
– Вот за кем он следил. Той ночью, когда Циккатта увидел там Траска и Слейда, он подумал, что они заглянули оставить или забрать очередной сверток. Но потом, увидев, что часть вывески отвалилась, а задняя дверь выломана и тебя нигде нет, он заподозрил неладное и тотчас позвонил мне.
– Значит, вы все время были поблизости от меня?
– спросил я.
– Не совсем. По правде сказать, до вчерашнего вечера мы не знали, где ты, и что происходит.
– Стало быть со вчерашнего вечера я находился под наблюдением ваших людей?
– Нет, опять не совсем. Циккатта не сумел задержать тебя недолго, и ты уехал до прибытия нашего человека из Куинса. Но мы знали, что ты попытаешься добраться до Махоуни, а посему окружили его своими людьми и стали ждать твоего появления. Блокировать Махоуни оказалось нетрудно: ведь он и так сидел в здании полицейского управления.
– Тони снова захохотал и снова ударил по своему колену.
– Итак, с момента моего появления в управлении полиции я все время был у вас на глазах.
– Я бы выразился чуточку иначе. По правде сказать, мы не ожидали от тебя таких прямолинейных действий, и ни один из наших людей не подозревал о твоем присутствии в здании. Не позвони Махоуни и не пригласи меня в свой кабинет, где я смог наконец на тебя взглянуть, я уж и не знаю, что случилось бы тогда. Ну, да все хорошо, что хорошо кончается. Увидев тебя в кабинете, я понял, что происходит, и что Махоуни хочет проверить, опознаю я тебя или нет, поэтому я, естественно, сказал то, что сказал, дабы Махоуни ничего не заподозрил. Я решил, что мы последим за тобой, узнаем, куда тебя повезут, и посмотрим, что произойдет потом.
– Уф!
– облегченно вздохнул я.
– Значит, в Ориент-Пойнт вы все время были поблизости, и мне, по сути, ничего не угрожало?
– Э... нет... Дело в том, что они увезли тебя из управления быстрее, чем мы рассчитывали. Так что, едва успев найти, мы снова тебя потеряли.
– Тогда каким образом вы оказались в доме мистера Гросса?
– спросил я.
– Мы проследили за Махоуни.
– А...
– Я выглянул в окно. Мы были в Куинсе.
– Можете высадить меня у станции подземки, - попросил я.
– У любой. Уж подземку-то вы, надеюсь, способны отыскать?
Тони окинул меня тяжелым взглядом.
– Это что, шутка?
– спросил он.
– Мы же спасли тебе жизнь.
– Ах да, я и запамятовал, - ответил я.
Был час "пик". Когда поезд добрался до Западной четвертой улицы, мне пришлось продираться сквозь толпу угрюмых представителей человечества, чтобы покинуть вагон и выйти на платформу. Вероятно, это было самое опасное приключение последней недели.
Но мне удалось выбраться на платформу; двери за моей спиной со скрипом закрылись, и поезд увлек свое копошащееся содержимое
Я не знал её домашнего адреса, как и адреса её родителей в Бронксе. Единственный дом, в котором я видел её, находился здесь, поэтому я пришел сюда.
Шагая по Перри-стрит, я увидел свет в нужных мне окнах, но не знал, что это значит. То ли там Хло, то ли без вести пропавший Арти наконец вернулся домой. И хотя мне не терпелось узнать, чем занимался последние двое суток Арти, в то же время я отчаянно желал, чтобы там, наверху, оказалась Хло.
Мои мысли занимали нынче утром не только убийства. Я раздумывал и о Хло тоже. И кое-что надумал. И теперь горел желанием начать действовать на основе этих умозаключений.
Взять, к примеру, её вчерашний биографический очерк. Рассказ про мужа, маленькую дочку, и все такое прочее. Разве стала бы она делиться этим со мной, если б считала, что мы просто случайно оказались рядом, как два корабля в ночи? Нет, это значило, что она интересуется мной и хочет выяснить, куда её может завести этот интерес.
Или возьмем её слова про плотскую страсть. Я-де желал Хло, поскольку почти всю ночь дергался и ворочался в кровати. Тогда я не придал значения этим словам и лишь спустя несколько часов, когда мой ум был в таком состоянии, что просчитывал и обдумывал буквально все, что приходило в голову, я осознал истинный смысл заявления Хло. Если Хло слышала, как я дергался и ворочался в кровати чуть ли не до рассвета, значит, она сама не спала чуть ли не до рассвета. А о чем это говорит?
Вот именно.
Посему я торопливо пересек Перри-стрит и зашагал к этим окнам: второй этаж, вид на улицу. С надеждой застать наверху Хло, а не Арти, я взлетел по ступеням крыльца, открыл парадную дверь, вновь оказавшуюся незапертой, и затопал по лестнице на второй этаж. Я постучал в дверь. Подождал. Постучал снова. Наконец дверь открылась.
Хло.
Она переоделась. На Хло была тесная черная юбочка, лоснящаяся на бедрах, а под ней угадывалась целая кипа нижнего белья, благодаря которому юбка обтягивала Хло ещё плотнее. Кроме юбки, на ней была белая блузка с вырезом, совершенно не портившая очертания груди, а помимо блузки - ещё чулки и туфельки на шпильках, и в придачу - скромный макияж, да и вообще выглядела она сказочно.
Я вдруг почувствовал себя нищим. На мне были те же брюки, что и в начале этой истории, те же ботинки. Чужое нижнее белье. Чужая белая сорочка, слишком тесная для меня. Чужой плащ.
Я пожалел, что мне не пришло в голову сперва заехать домой в Канарси и навести марафет.
Хло увидела меня в коридоре и попробовала улыбнуться.
– Вы ищете убежище, мистер?
– спросила она.
Я покачал головой.
– Все кончилось. Мы победили.
– Что? Правда?
Вот и пришлось мне войти в квартиру, сесть, выпить кофе и рассказать Хло обо всем, что произошло, да ещё в мельчайших подробностях. Отчитаться за весь прожитый день. Хло время от времени поддакивала и вставляла иные уместные замечания, а когда я умолк, она спросила: