Плач Абалона (Онд - 1)
Шрифт:
– Врешь!
– С чего бы мне врать?
– Чтобы из неприятностей выбраться.
– Из каких неприятностей?
– презрительно усмехнулся Пип, стараясь не уронить голову.
– Эти мелкие просто ошиблись, и все тут.
– Что будем с ним делать, Всадник?
– спросил бельбидиец своего более матерого спутника.
– Ну, отпустить-то его нельзя, - ответил тот.
– Может, он еще и мальчишка, а ну как все же шпион? Придется его либо убить, либо забрать с собой.
Пип все не мог понять, почему охотники не могут его просто освободить
– Может, к дереву привяжем?
– предложил Палец.
– Лес тут густой, его сто лет никто не отыщет. А может, первыми волки придут.
Пип вздрогнул.
– С ним больше никого не было?
– Светловолосый охотник повернулся к кобольдам, ежившимся от страха и тщетно пытавшимся спрятаться друг за друга. Одни яростно кивали головами, а другие так же отчаянно трясли.
– Что за бестолковые твари! Нам рисковать нельзя. Потащим его хотя бы до границы Бельбидии. Если кто-нибудь наткнется на труп мальчишки, могут начаться поиски. Так что безопаснее взять его с собой. А пса-то вы зачем приперли? опять закричал он.
Один из кобольдов, оказавшийся чуточку храбрее остальных, несколько раз указал на Трога и попытался изобразить вой.
– Эти отродья приняли пса за волка, - понял рыбоглазый.
– Ну, нельзя не признать странная собака. Я такой в жизни не видал. Пожалуй, можно с нее содрать шкуру и получить денежки. Барон небось и не заметит.
– Не заметит шкуру собственной собаки?! Сам суй голову в петлю, а меня за собой не тяни. Вдруг мальчишка правду говорит и он действительно на баронской службе? Видишь, какой у него лук?
– Иноземец схватил оружие Пипа и сунул его под нос товарищу.
– Я тебе скажу, что мы будем делать.
– Пип окончательно понял, кто тут принимает решения.
– Возьмем обоих с собой. От мальчишки избавимся, как только пересечем границу. Или, может...
– Он задумался на миг, а потом позвенел монетами в нагрудном кармане.
– Ну, скажем так, у меня могут быть и другие планы. Ага, точно, ты прав: собака необычная, пожалуй, я и с ней что-нибудь придумаю.
– Дайте мне хоть посмотреть, что у Трога с лапой, - взмолился Пип.
– Никто не скажет, что я позволяю животному страдать без необходимости, - сказал светловолосый охотник и сам рассмеялся своей шутке.
– Можешь посмотреть.
Он сунул холодный нож между пальцев Пипа и од ним движением рассек веревку, стягивавшую его руки, а ноги оставил привязанными к жерди. Следом он освободил лапы Трога.
– Пес никуда не сбежит - слишком много крови потерял. Другой бы сдох давно.
– Ах вы ублюдки, - выругался Пип сквозь зубы и пополз к Трогу, волоча жердь за собой. Руки саднило оттого, что в них снова возвращалась кровь.
Мальчик прошелся онемевшими пальцами по раненой лапе. Зубья капкана пронзили мышцы до самой кости, но перелома не было. Трог даже не шевельнулся.
– Храбрый пес, молодец, - похвалил его Пип. Он перевязал рану тряпкой, которой кобольды замотали собаке морду и, не зная, что еще можно сделать, обнял Трога, чтобы согреть.
Двое
– Подождите минутку, - хмыкнул он в бороду и достал из кармана толстую кожаную перчатку. Его товарищ нахмурился, видя, как Всадник развязывает мешок.
– Видеть не могу этих паразитов живьем. У меня аж все чешется. Почему ты их не прикончил?
Всадник оскалился, натянул перчатку и сунул руку в визжащий мешок. Тут же все стихло, а потом взорвалось протестующими воплями и рычанием. Наконец охотнику удалось, вытащить за шиворот крохотного волчонка тот сперва беспомощно обвис, а спустя мгновение принялся яростно биться.
– Смотри, какой беленький, - сказал Всадник.
– Ни одного пятнышка. Думаю, Его Важность будет благодарен за такой подарок.
– На кой ему сдался живой волк?
– Ну, кто мы такие, чтобы задавать вопросы? Он сказал, что дорого заплатит за живого детеныша, а эти ведь еще даже молоко сосали! Так что берем пацана, собаку и волчат, и поехали-ка прямо домой. Если мальчишка, правда, человек барона, может, его послали за нами шпионить. Вдруг они нас учуяли?
– С чего мне за вами шпионить?
– возразил Пип.
– Мы по делам ехали.
– Что именно за дела были у отряда, он решил, поглядев на извивающегося в руках Всадника волчонка, не уточнять. Все равно охотники не поверят. Чего ради Брид нужны эти щенки, Пип тоже никак не мог скумекать. Она только сказала, найти каких-то волчат, помеченных богиней. А гадать о замыслах трех высших жриц было без толку: они всегда хотят от людей чего-нибудь непонятного. Май рассказывала, что у Морригвэн в комнате полно всяких страшных штук.
– Как тебя звать-то, парень?
– Всадник сунул волчонка обратно, туго затянул узел и бросил мешок на землю.
Пип закрыл глаза, не мог вынести плача детенышей. Он несколько раз повторил себе, что вовсе не сентиментален, а это, в конце концов, всего лишь волчата. Только вот они плакали! Плакали прямо как дети, зовущие маму. Остались одни, перепугались, проголодались и замерзли.
– Эй, отвечай!
– Всадник легонько пнул Пипа сапогом.
– Тебе-то что за дело, как меня зовут?
– огрызнулся Пип, стараясь не морщиться от боли. На жестокость этого человека мальчик решил ответить упрямством и даже не взглянул в его сторону, а стал гладить Трога.
Глаза у охотника сузились, он занес было ногу, что бы ударить покрепче, но тут его внимание отвлек пошевелившийся пес.
– А зверюга-то жива еще! Вот это да! И размерчик у этого демона подходящий: не слишком велик, зато силен. Из него выйдет толк... Поглядим, хватит ли псу сил не загнуться по дороге до дому через Склон, а там еще Троллесье...
При слове "Троллесье" кобольды, сгрудившиеся под корнями ясеня, забеспокоились. Некоторые из них за шипели, будто птицы, отгоняющие от своего гнезда хищника.