Плач по любимому негодяю
Шрифт:
Полник встретил меня взглядом, в котором я прочел ужас и облегчение. Облегчение — от того, что в присутствии старшего по званию он может сложить с себя всю ответственность. А ужас почему?
Я огляделся. В вагончике находились Эйворсен и Торо. В дверях стоял Блисс.
Эйворсен и Торо подпирали стенки, их лица выражали печаль и озабоченность, но все это было так фальшиво, что я от злости едва не выругался. Ладно, разберусь с этими «близнецами» попозже.
На полу вагончика без всяких признаков жизни лежал Дру Фенелк. Третий труп?! Что,
— Черт побери! Что происходит? — я едва не разодрал Полника надвое.
Сержант с несвойственной ему интеллигентностью упер свой палец в переносицу.
— Я делал все, как вы велели, — стоял и караулил, — пробубнил он. — Потом ко мне подошли мистер Эйворсен и мистер... — он беспомощно оглядел присутствующих, но никто не раскрыл рта. — Ну вот, они оба подошли и спросили, нельзя ли им поговорить с Фенелком. Я подумал, что ничего страшного не произойдет, если мы втроем войдем в вагончик и эти господа побеседуют, — Полник определенно испытывал к себе огромное сочувствие. — Я постучал, а когда мистер Фенелк открыл дверь, очень вежливо сказал ему, что пришли его друзья — мистер Эйворсен и мистер... И они хотят с ним побеседовать. Фенелк аж затрясся. Вдруг как завопит, что больше не в состоянии переносить этот кошмар, что все здесь психи, в том числе и полицейские, что он подвергается преследованию и что ему придется спасаться бегством.
— Короче! Что произошло? — рявкнул я.
— Так я и говорю про это самое, — Полник, кажется, решил обидеться. — Вы ведь предупреждали меня, чтобы Фенелк не покидал вагончика.
— Предупреждал на свою голову! Судя по всему, Фенелку захотелось покинуть вагончик, — я был вне себя от гнева. — И каким образом вы, сержант, остановили его?
Вид неподвижного тела на полу действовал на меня, как красная тряпка на быка.
На Полника вдруг что-то нашло. Он понес такую чушь, что я едва не лишился дара речи.
— Фенелк встал на дыбы, как лошадь, и вдаль помчался так, как будто он хотел выиграть забег на скачках в Санта-Монике! — выпалил сержант, обнаружив всю поэтическую страстность полицейской натуры.
В вагончике стало тихо.
— Ну... Я догнал его, взял за шиворот, — Полник вновь заговорил нормальным языком, — втащил сюда, а он схватил стул и едва не раскроил мне башку. Что я мог сделать? Я должен был выполнить приказ... Пришлось стукнуть этого стремглавого...
— Чем? — обреченно спросил я. — Чем вы его убили?
— Да нет, я его не убивал. Вдарил как следует, и все.
Полник показал свое орудие наказания — массивный кулак — и смущенно посмотрел на меня.
— Так... Фенелк в обмороке? — сообразил я, и волна положительных эмоций затопила меня.
Напряжение спало, я даже заметил, что Фенелк дышит. Ну и слава богу.
— Я не хотел... Я не рассчитал силы удара, — оправдывался Полник. — А чего он замахивается стулом? Я ведь при исполнении. Как вы думаете, лейтенант,
Облегчение вдруг сменилось злобой.
— Из-за чего же меня выдернули из вагончика Беннингов и заставили бежать сюда сломя голову? — заорал я. — Что, вы никогда не видели человека в обмороке? Я думал, что Фенелк мертв, и сам чуть не свихнулся! Посмотрите на свои рожи в зеркало, — я с яростью глянул на Эйворсена, Торо и Блисса. — Прямо какая-то похоронная команда!
— Лейтенант, простите, я еще не все вам рассказал, — Полник тронул меня за рукав.
— Слушаю... — голос мой внезапно охрип.
— Ну вот... — Полник опустил глаза. — Я вмазал Фенелку как надо. Короче, я остановил его, стул полетел направо, Фенелк — в противоположную сторону...
— Вы доконаете меня, сержант, — прохрипел я. — Говорите по сути дела.
Полник взглянул на меня искоса и задрожал.
— Когда он упал на пол, то еще дернулся пару раз, и из его кармана выпало вот это.
Господи, что могло выпасть из кармана звездочета? Ну, разве что, какой-нибудь метеорит.
Полник зажмурился и протянул мне свой кулак. Я с тоской наблюдал, как он его разжимает. И вдруг на огромной шершавой ладони сержанта сверкнул огонь. Бриллиант! Перстень с бриллиантом! Я никогда не видел такой ценной вещи вблизи, тем более — в руке нашего сержанта.
— Мое кольцо! — вперед выступил Люсьен Блисс, вращая глазами в страшном возбуждении. — Оно было на пальце Беннинга в день съемок. Его сняли с мертвого... Да, лейтенант, это то самое кольцо!
— Признаю свои ошибки, — подал голос Эйворсен. Его тон мне не понравился: он был игривым. — Я думал, что Фенелк убил, чтобы подтвердить свои таланты шарлатана. Я не предполагал, что здесь могут быть чисто практические мотивы. Что ж, бриллиант — это неплохо для такого проходимца и лжеца.
— Напомните, сколько стоит это кольцо, — повернулся я к Блиссу.
— Сорок тысяч.
Эйворсен подошел к нам. Торо следовал за хозяином, как верная жена. Коротышка смахнул кольцо с ладони Полника в свою руку, зажал его между большим и указательным пальцами и поднял руку вверх.
— Лейтенант, вы любите юмор? — благодушно спросил он.
— Если вы сейчас начнете рассказывать анекдоты, я придушу вас и вашего телохранителя тоже, — ответил я, стараясь говорить спокойным голосом.
— Нет, я не буду рассказывать анекдоты, — ответил Эйворсен, явно любуясь собой. — Торо!
Безъязыкий Торо забрал у него кольцо и зажал камень в своих пальцах, похожих на обрубки канатов.
— Шуты! — рассвирепел я. — Вам остается только закричать: «Пуговица! Кто потерял пуговицу!»
— У...о...э... — Торо мычал так, словно хотел сказать: «Посмотрите, что сейчас будет».
На лбу его появились капли пота. Торо напрягся, промычал что-то еще, и мы услышали треск. Как будто кто-то наступил на орех.
Не у меня одного полезли глаза на лоб: из пальцев Торо на пол посыпались осколки. Торо раздавил бриллиант.