Плач по любимому негодяю
Шрифт:
— У вас есть ко мне дело? — спросил Блисс, рассеянно перебирая вещи на столе.
— Да... то есть нет... У меня проблема.
— Проблема? — он форсировал голос. — Подумать только: у Мэвис проблема! — Блисс закатил глаза и поднял голову — ни дать ни взять персонаж из фильма на библейский сюжет. — У всех проблемы. Только у меня их нет! — с сарказмом сказал он.
Я поняла, что глупо расспрашивать, не болен ли он, не мучают ли его приступы сенной лихорадки или язвы. Кажется, Блисс не в духе. Лучше покинуть вагончик, но... Может так случиться, что у меня больше не будет
— Мистер Блисс, хочу напомнить, что вы наняли меня, чтобы я присмотрела за Эмбер Лейси. Больше всего вас беспокоило, чтобы она не вляпалась в какую-нибудь любовную передрягу и не взбаламутила съемочную группу. Так?
— Зачем вы это повторяете? Я все отлично помню. Ну и что, мисс Зейдлиц?
Его голос звучал ровно, но в любой момент Блисс мог взорваться. Но что я могла поделать: начала говорить — продолжай.
— Я веду к тому, что... Ли Беннинг и Мел Паркер мертвы, Дру Фенелк арестован. Кажется, в лагере не осталось мужчин, способных покуситься на нашу Эмбер. Значит, ее не от кого больше охранять.
Блисс все время, пока я говорила, смотрел на меня, прищурив правый глаз. Затем он провел пятерней по взлохмаченным космам и нахмурился.
— Сейчас начнется совещание, — пророкотал он.
— Совещание, — кивнула я, как китайский болванчик.
— Вчера тоже было совещание.
— Было.
— И что получила Эмбер?
— Оплеуху от мистера Эйворсена. Он ударил ее так, что Эмбер упала со стула и не могла подняться. Впрочем, вы ведь сами все видели!
Мне показалось, что продюсер проверяет мою память. Что ж, я еще не превратилась в старушку, которая, забыв, что пришла в лавку за персиковым маслом, покупает колготки и губную помаду.
— Если он вчера ее избил, то почему вы уверены, что сегодня он подарит ей розы? — заорал Блисс.
— Я не уверена... — мне хотелось поразмышлять, способен ли Эйворсен хоть на один мужской поступок. — Я не уверена, что здесь кто-нибудь продает розы. Наверное, единственное, что можно достать в такой дыре, так это кактус, и тот в горшке.
— Кактус?! — Блисс обалдело хлопал ресницами. — Идиотизм! Какой кактус?! Эйворсен злопамятен! Если он решил извести кого-нибудь, то не успокоится, пока не добьется своего. Над Эмбер Лейси нависла опасность! Не смертельная, конечно, но все же...
— Значит, цветов не будет? — уныло спросила я.
— Мэвис! — Блисс схватил меня за плечи и силой усадил на стул. — Ваша миссия не окончена. Наоборот, вы как никогда нужны, нам! Мне, Эмбер, всей съемочной группе! Я плачу вам и не собираюсь вычеркивать ваше имя из платежной ведомости. Я надеюсь, что вы сумеете отбить Эмбер, если мистер Эйворсен или мистер Торо, или они оба коснутся ее хоть пальцем. Хватит с нас двух смертей! Нам нужна Эмбер — живая и невредимая. Даже один синяк на ее теле отодвинет график съемок, который и без того летит ко всем чертям!
— Я все поняла, мистер Блисс!
От счастья голова моя закружилась: так приятно, что ты делаешь нужную работу, за которую к тому же тебе платят приличные деньги.
Только тут я заметила, как
— Сидите, Мэвис, и следите.
В вагончик вошла моя подопечная.
Глаза Эмбер прикрывали огромные очки-консервы. Лицо ее было бледным, как будто мисс Лейси прибыла к нам с Северного полюса, где наблюдается недостаток витаминов. Рубашка свободного покроя и джинсы делали ее похожей на девушку с ранчо, но двигалась Эмбер как-то скованно, неуклюже. Я не узнавала ее. Эмбер изменилась за одну ночь, словно вампир выпил всю ее кровь.
— Люсьен, — прошелестела она и поискала глазами место, куда бы сесть, — что за придурь такая — созывать совещание, да еще ночью, когда все нормальные люди спят?
— Сейчас уже утро, дорогая, — ответил Блисс. — И я не такой самодур, чтобы мучить съемочную группу, ты же это прекрасно знаешь. А что касается совещания... Неужели нам не о чем поговорить? Или это не у нас в последнее время творится черт знает что?!
— Ну тогда проводи свое совещание побыстрее, чтобы я могла как можно раньше вернуться в свою постель.
Голос ее был вялый, томный. Эмбер растеклась по стулу, как масло по сковородке, всем своим видом показывая, как она устала и хочет спать.
— Эмбер, прошу тебя, — взмолился Блисс, — не задирайся с Эйворсеном. Ты же знаешь, он способен на любую подлость.
Он не виноват, что родился именно таким, но нам надо считаться с этим. Держись от него подальше.
Эмбер дернулась. Бескровные губы скривились, а ладони сами собой сжались в кулаки.
— Не уговаривай меня, Люсьен! Я найду способ и отомщу этому...
Она не могла найти подходящего слова и в бессилии постучала кулачками по своим коленкам.
— Хорошо, Эмбер, ты отомстишь, ты воздашь ему по заслугам, но не сейчас. Договорились?
Блисс старался говорить спокойно, но глаза его метались по вагончику.
— Никто и никогда так не оскорблял меня, как Эйворсен, — ныла Эмбер.
Она прибавила что-то еще, но я не услышала что именно, потому что в вагончик вошел Джейсон Кемп.
Я знала каждое его движение, каждый жест, каждую морщинку на мужественном загорелом лице, но все равно не могла оторвать от него взгляда. Джейсон вновь и вновь поражал меня своей красотой и обаянием стареющего, но все еще сильного дикого зверя. Все потеряло для меня значение: работа, какие-то трупы, дознание лейтенанта Уиллера... Джейсон Кемп заполнил собой пространство, и мое воображение рвануло вскачь, как пришпоренная лошадь.
Джейсон увидел меня, подмигнул и широко улыбнулся:
— Доброе утро, Мэвис!
Я была так переполнена им, что даже не смогла ответить.
Джейсон улыбнулся и Эмбер. Наверное, ему передалось мое настроение и состояние, потому что он даже поинтересовался у бывшей жены, как ее дела, и сделал это весьма уважительно. Но эта бледная, как смерть, потаскушка послала его в дальние страны и посмотрела с таким отвращением, что, наверняка, Джейсон возблагодарил Бога за то, что тот надоумил его в свое время развестись с Эмбер, и не позднее, чем на пятый день супружеской жизни.