Плач волка
Шрифт:
— А ты можешь мне отказать?
— Не знаю. Я никогда не слышал, чтобы связь рвалась. Мой волк выбрал тебя, твою волчицу и позволил меня следовать за ним. Но это не имеет значения, я не хочу тебе отказывать.
Волчица пояснила ей некоторые вещи, но она выбрала его и не скрывала, что даже не думает о выборе другого. Анне пришлось немного оттолкнуть свою волчицу, чтобы понять то, что он пытался ей сказать.
— А зачем мне это делать?
Хотел ли он, чтобы она отказала ему?
В ее горле пересохло, как в пустыне. И женщина, и волчица одновременно жаждали его, как наркоманки,
— Я надеюсь, что ты этого не сделаешь, но должен рассказать о твоих возможностях, — прошептал он, сжав руки в кулаки.
Анна почувствовала в его запахе что-то острое, чего не было раньше.
Будь проклят Лео, что оставил ее в таком неведении. Она бы отдала правую руку, чтобы узнать, что чувствует Чарльз, когда он говорит правду, а когда врет просто, чтобы не причинить ей боль.
Он ждал ее ответа, но что ей отвечать.
— Варианты. — Анна пыталась сохранять спокойствие. Чего он от нее хотел?
Очевидно, не спокойствия. Потому что сжал кулаки, раздул ноздри и посмотрел на нее ярко-желтыми глазами.
— Варианты, — прорычал он тихо. — Асил распространит слух, и на тебя свалится куча волков, которые будут рады отдать свои жизни за шанс стать твоей парой.
Все его тело тряслось, и он сильнее прислонился к стене, как будто боялся, что попытается схватить Анну.
Она снова подвела его. Он терял контроль, а она не помогала, не знала, как помочь.
Поэтому еще раз глубоко вздохнула и попыталась избавиться от своей неуверенности. Этот мужчина не хотел отказываться от своей пары. Этот мужчина пытался поступить благородно и дать ей выбор, независимо от того, чего это ему стоило. Он хотел поступить правильно, и это придало ей уверенности. Анна позволила своей волчице вернуться и придать ей силы, в которой нуждалась.
Ради нее он дрожал, как алкоголик, которому нужен виски, потому что чувствовал, что ей нужно знать, какие у нее имелись варианты, независимо от того, как его волк относился к потере своей пары. Он правда был ее рыцарем.
Ее волчице не нравилось видеть его страдания. Она хотела привязать его к ней, к ним, цепями из любви, чтобы он никогда больше не думал о том, что может их потерять.
— Ну что ж, — быстро произнесла она под тяжестью этого откровения, от которого ей стало тепло и безопасно, в то время как глаза наполнились слезами. И хрипло продолжила: — Хорошо, что прямо сейчас мы можем что-то сделать, чтобы закрыть эту маленькую лазейку.
Чарльз уставился на нее, как будто с трудом мог переварить услышанное. Он прищурился и широко раздул ноздри.
Затем оттолкнулся от стены и оказался перед ней, его большое тело с пугающей силой прижало ее к дверному косяку.
Он начал покусывать ее шею и задел нерв, отчего по ее спине словно пробежала молния, а колени подогнулись.
От его кожи исходил насыщенный мускусный аромат. Чарльз резко поднял ее на руки, и она ударилась плечом о дверь. Анна не шевелилась, когда он шел с ней по коридору, уже видела волка в гоне раньше и знала, что стоит просто безропотно подчиниться.
Но
Ее пальцы задержались на уголке его рта, где притаилась улыбка, которую он обычно скрывал.
Чарльз немного повернул голову и сомкнул зубы на ее большом пальце, достаточно сильно, чтобы она почувствовала это, но не настолько, чтобы причинить боль. Потом отпустил ее большой палец и слегка прикусил ее ухо. От мочки ее уха пошла волна жара, обжигая самые неожиданные места на ее теле, словно у нее была течка. Анна никогда раньше не чувствовала ничего подобного.
Несмотря на то, что в доме больше никого не было, Чарльз ногой закрыл дверь, погрузив их в темноту своей спальни.
Их спальни.
Он не столько уложил ее на кровать, а скорее упал вместе с Анной, издавая при этом настойчивые звуки, которые были больше волчьими, чем человеческими. Или, может, это она издавала эти звуки.
Он разорвал на ней джинсы, снимая их, и она ответила тем же.
Ощущение расходящейся плотной ткани под ее руками доставляло удовлетворение. Еще большее удовлетворение Анна испытывала от теплого шелка его кожи под ее пальцами. Его ладони были мозолистыми, и хотя он явно изо всех сил старался быть нежным, иногда слишком крепко ее сжимал.
Ее волчица так близка к поверхности, и поэтому Анна его не боялась.
Волчица знала, что он никогда ее не обидит.
Анна понимала его страсть, потому что чувствовала то же самое, как будто не было ничего важнее прикосновения ее кожи к его, как будто она умрет, если он оставит ее. Даже волчица не могла терпеть то, что насильно делали другие, но сейчас страх и ее обычное отвращение к сексу исчезли, от них даже не осталось воспоминаний.
— Да, — сказал он ей. — Скоро.
— Сейчас, — резко приказала Анна, хотя и не была уверена, чего именно от него хочет.
Чарльз хрипло рассмеялся.
— Терпение.
Ее рубашку порвали, вскоре за ней последовал лифчик, а затем ее обнаженная кожа прижалась к его фланелевой рубашке. Анна отчаянно дергала и тянула ее, отрывая пуговицы и почти задушив его, прежде чем сняла рубашку. Ее настойчивость, казалось, возбудила его еще больше, и он рывком повернул ее бедра в нужное положение.
Анна зашипела, когда он осторожно и слишком медленно вошел в нее. Она укусила его за плечо из-за его чрезмерной осторожности. Чарльз что-то хрипло прорычал. Но только когда убедился, что она готова, он отпустил контроль, который держал кончиками пальцев с тех пор, как ушел Асил.
Первый раз был быстрым и жестким, но она не была против. Едва они закончили, как Чарльз начал снова. На этот раз он задал темп и сдерживал ее, когда она хотела ускориться.
Анна никогда не чувствовала ничего подобного, того удовлетворенного покоя, который сопровождал ее во сне. Она могла бы привыкнуть к подобным ощущениям.
Анна проснулась посреди ночи от незнакомого звука включающегося обогревателя. Во сне она откатилась от Чарльза. Он лежал на другой стороне кровати, его лицо было расслабленным. Он слегка похрапывал, почти мурлыкал, и она улыбнулась.