Пламя Авроры

Кауфман Эми

Требуется несколько минут, чтобы её сообщение дошло до него сквозь межзвездное пространство, несмотря на сокращенное расстояние в Складке. Тем временем Саэди возвращается к битве, бушующей снаружи. Сообщения о повреждениях поступают уже со всего корабля. Двигатели "Андараэля" отключены. Сирены всё еще ревут, вонь дыма становится сильнее, тактические дисплеи наводнены смертельными и огненными танцами бойцов, ведущих войну снаружи.

Наконец, я вижу, как прекрасное лицо Звездного Истребителя исказилось, когда до него дошел ответ Саэди. Его взгляд темнеет, губы сжимаются

в тонкую линию. Я вижу неверие, быстро смеющееся яростью и ненавистью; такая ярость может сподвигнуть человека порвать свой собственный мир на части. Такая ярость убивает миллионы.

– Они всё же посмели?
– выплевывает он.

Он открывает рот, чтобы произнести что-то еще, но нам так и не суждено это услышать. В мостик "Андараэля" что-то врезается, возникает белая вспышка и вспыхивает огонь, меня вдруг отшвыривает в сторону, я врезаюсь в стену, и мир вокруг переворачивается с ног на голову. Взрыв ослепляет, почти оглушает, и на краткое мгновение я задаюсь вопросом, а вдруг это оно. То самое место, где мне суждено погибнуть.

Я следовал догматам Объединенной Веры, жил по ним, как мог; я был спокоен. Но я пока не хочу уходить, слишком многое стояло на кону, слишком много людей, у которых еще нужно было позаботиться; слишком многое поставлено на карту. И поэтому я держусь, мрачно впиваюсь в реальность ногтями, не желая выпускать ее из рук. Крича в темноту.

Еще рано.

Еще рано.

Я открываю глаза. Вижу искореженный металл. Задыхаюсь от черного дыма. Это было прямое попадание в мостик, взрыв прорвал корпус, как фольгу. Питание отключено, дисплеи темны. Тела лежат там, где упали: мертвые и бездыханные, быть может, умирающие; из-за Складки пурпурная кровь Сильдрати выглядит серой. Охранник, который присматривал за мной, налетел на обломок панели управления, его глаза безжизненны. Среди компьютерных систем полыхают пожары. Пол накренился влево - системы искусственной гравитации еще работают, но двигатели заглохли, "Андараэль" теперь дрейфует на одном боку во мраке и совершенно беспомощный.

Я проверяю, не сломано ли чего, хотя через несколько часов я весь буду в синяках (при условии, что я выберусь отсюда живым), но, как оказывается, у меня лишь несколько глубоких порезов. У меня из ушей течёт кровь. Глаза горят из-за дыма. Со стоном, пошатываясь, я поднимаюсь на ноги, стаскиваю дыхательную маску с головы мёртвого охранника и пистолет - дезинтегратор с его пояса.

Все Сильдрати на мостике лежит кто на спине, кто на животе, но сквозь звуки разрываемого металла и дождь искр, я вижу, что многие двигаются, приходя в себя после взрыва.

Нужно выбираться отсюда.

Нужно найти Скар и остальных.

Но мои шансы на это равны нулю. Я изучал корабли Сильдрати, но я не знаю их внутреннего расположения так же хорошо, как у земных судов - у меня есть лишь самое смутное представление о том, где находятся ангарные отсеки, не говоря уже об уровнях содержания под стражу. И даже если бы нижние палубы не кишели земными морскими

пехотинцами, мне пришлось бы иметь дело с Несломленными. Здесь у меня нет преимущества, нет..

Рычага воздействия.

Я слышу визг рептилии, сквозь дым замечаю Ишу, расправившую крылья и отчаянно кричащую. Маленький драккан сидел на обрушившейся части потолка, а под ним, судя по спине, лежит Саэди. Ей зажало ноги, зубы оскалены в рыке. Она пытается вырваться на свободу, но у нее нет возможности выбраться из-под завала. Полы из пластали пылают, приборы мигают, сигнализация вопит. Системы пожаротушения, должно быть, выведены из строя, и пламя движется в сторону Саэди. Она ругается, в отчаянии ударяя кулаком по металлу. Иша снова кричит, крохотные коготки отчаянно скребут по обломкам, пытаясь освободить хозяйку.

Я, пошатываясь, бреду по горящему мостику, спускаясь вниз. Саэди поднимает голову, когда я нависаю над ней, в мгновении ока её облегчение сменяется маской гнева, когда она понимает, что никто из команды не пришел её спасать, кроме меня. Иша предупреждающе визжит, когда я настраиваю дезинтегратор на режим "убить" и направляю в лицо Саэди. Темплар встречается со мной взглядом.

Бесстрашная.

Несломленная.

– Сделай это, - выплевывает она.
– Земной трус.

Я отвожу пистолет, направляя его на разрушенный металл, и частично расплавляю его. Наклонившись, я хватаюсь за него и поднимаю, лицо краснеет от напряжения. Саэди морщится, толкается, и ей удается выбраться из-под обломков. Когда она освобождается, я вижу, что ее форменные брюки потемнели от крови. Она не может подняться, лицо осунулось и стало влажным от пота. Она скрывает большую часть эмоций, но в глазах я вижу отголосок той боли.

– Почему?
– шепчет она, глядя на меня.
– Почему ты спасаешь меня?

– Я не тебя спасаю, - отвечаю я. Я наклоняюсь, и перекидываю её руку через плечо, поднимая её. Она задыхается от боли, но все же выпрямляется, стиснув зубы, лицо испачкано пятнами крови.
– Я спасаю своих друзей.

Нужно было бросить её здесь. Позволить сгореть с остальными убийцами. Но если со мной будет Саэди, у меня будет кто-то, кто сможет провести меня по кораблю, избегая Землян. Теперь у меня есть рычаг воздействия на других Несломленных. И как бы они не призирали друг друга, я не уверен, что Кэл оценил бы то, что я позволил его сестре сгореть заживо.

– Как пройти к уровням содержания под стражу?
– спрашиваю я.

Она плюется в меня, произнося злобное ругательство на Сильдрати. Я бью её по раненой ноге, и она вопит от боли - первый признак слабости, который я когда-либо видел у нее. Я прижимаю дезинтегратор к её голове, настроенный на режим "убить".

– Не вздумай сделать это снова, - предупреждаю я.

– Или что?

Склонившись ближе, я встречаюсь с ней взглядом. Жестко. Решительно.

– Или я отплачу тебе за то, что твои люди сделали с моим отцом, - огрызаюсь я.
– А теперь говори, как пройти к уровням содержания под стражу.