Пламя для Льда

BellaFox

— Ты? — Тихо выдохнула она и слово это гулко отдалось в атриуме эхом. Фигура двинулась по направлению к ней.

— Не думал, что увижу тебя здесь, — Прозвучал до боли знакомый голос. Реддл выглядел уставшим и напряжённым.

— Не рад меня видеть? — Осведомилась драконорожденная, еле сдерживая эмоции.

— Я бы так не сказал, — Отозвался волшебник, подходя к ней, — Просто не хотел, чтобы ты оказалась здесь этой ночью.

— Поэтому сбежал? — Белла не знала, радоваться ей, или злиться, тысяча эмоций нахлынула на неё разом, сбивая с толку.

— У меня были дела помимо школы, не думала же ты, что я так и останусь просто преподавателем? — Реддл приподнял в изумлении бровь, жест — настолько знакомый, что заставил Беллу невольно улыбнуться.

Она хотела было

ответить, как вдруг атриум прорезал радостный крик: «Я убила Сириуса Блэка!».

Беллатриса Лестрейндж бежала бегом от лифтов, сверкая глазами и дико улыбаясь, за ней, тяжело дыша — Гарри, с палочкой, зажатой в руках.

Изабелла Джонс, не удержавшись, взмахнула волшебной палочкой, тут же вырвалась ярко красная вспышка и пожирательница упала на землю, загнувшись от боли, пронизавшей всё тело.

— Она твоя, — Тихий голос Беллы разнёсся по атриуму, она с нескрываемым удовольствием наблюдала за тем, как Беллатриса корчится на полу под наложенным круциатусом. Впервые применив запрещённое заклятие, Белла про себя отметила, что это может быть даже несколько приятным. Признаться, она ненавидела Беллатрису больше, чем кого-либо ещё. Реддл же, лишь молча стоял чуть позади, наблюдая за тем, как его ученица хладнокровно мучает его же приспешницу. Удивительно: в начале года он хотел переманить Изабеллу Джонс на свою сторону, после многое изменилось, только вот результат вполне оправдывался. Белла сильно изменилась за этот год, та девушка, что первого сентября сошла с Хогвартс Экспресса на платформу «Хогсмид», никогда бы не применила непростительное заклятие, новая же Изабелла — применяла его с невероятной лёгкостью, да ещё, по всей видимости, наслаждалась результатом.

Гарри же, ничего не заметив, в иступлённом отчаянии, вызванном гибелью Сириуса, тупо остановился, глядя на Беллатрису, лежащую на полу перед ним.

— Остановись, Гарри! — Послышался позади него зычный голос Дамблдора. Изабелла, завидев директора, тут же прекратила действие заклятия и Беллатриса, едва переведя дух, бросилась к одному из каминов, швыряя на ходу в него горсть летучего пороха. Через мгновение она исчезла в языках зеленого пламени.

— Вот и ты, Том, глупо было появляться сегодня здесь, — Промолвил Дамблдор, извлекая из рукава волшебную палочку и отодвигая Гарри за себя. Парень тупо опустился на пол, опершись спиной о фонтан. Реддл, понимая, что поединка не избежать, лишь сжал в бледных тонких пальцах волшебную палочку.

— Отойди, — Тихо шепнул он, так, что услышала его только драконорожденная. Но девушка не двинулась с места, повернувшись, она по-прежнему оставалась между ним и Дамблдором.

— Ты же не хочешь устраивать поединок здесь? Скоро тут будет куча мракоборцев., — Начала она, но Реддл перебил её.

— Отойди, или я сделаю тебе больно.

Девушка, тихо вздохнув, сделала несколько шагов в сторону, провожаемая взглядом бывшего директора школы.

— Пожалеешь о том, что вообще появился здесь, старик, — Прошипел Реддл, метнув заклятие. Дамблдор легко увернулся и заклятие угодило в статую фонтана, которая с грохотом раскололась и рухнула. Поединок завертелся так быстро, что Белла и Гарри не успевали следить за происходящим, поистине, магия совершенно иного уровня разворачивалась перед их взорами.

Вдруг позади сражающихся, стали раздаваться громкие хлопки трансгрессии, атриум стал заполняться волшебниками и волшебницами, между ними замаячило удивлённое лицо Министра Магии.

Реддл, заметив новоприбывших, попытался отбиться от Дамблдора и трансгрессировать, но старик не собирался дать ему подобных шансов, продолжая атаковать. Белла, поддаваясь минутному порыву, вскочила на ноги, она безумно разволновалась и сейчас ощущала, как огненная лава разливается по венам, заполняя всё вокруг, обжигая и причиняя уже знакомую боль. Все последующие действия оказались для неё словно в тумане. Реддл вдруг услышал, как громкий гул стал нарастать позади него, а Дамблдор остановился, в глазах старика промелькнула тень страха. Реддл обернулся: Прямо за его спиной стояла девушка, с чёрными, абсолютно без белков глазами, её тело источало

тёмное сияние, будто светясь изнутри, вены на висках и запястьях будто почернели. Она была прекрасна и ужасна одновременно, чистое воплощение магической силы в хрупком девичьем теле. Гул всё нарастал и волшебники, во главе с Фаджем, остановились в нерешительности. Драконорожденная взмахнула правой рукой и яркая стена пламени отрезала новоприбывших от Дамблдора, Реддла и Гарри.

— Белла, не нужно, прошу тебя, — Словно заворожённый прошептал Том. Единственная иступлённая мысль билась в его голове: «Если она не остановится, она погибнет»., — Прошу тебя….

Девушка проигнорировала его просьбу, обратив взгляд чёрных глаз на Дамблдора. Старик лишь тяжело вздохнул, с сожалением глядя на студентку. Опасность, грозившая ей — была абсолютно очевидна.

— Сейчас же уходи, — Её голос прозвучал несколько неестественно, будто она говорила в полую трубу. Реддл с мгновение смотрел на неё, затем на Дамблдора, очевидно, уйти и дать девушке успокоиться — единственный шанс на то, чтобы спасти её. Повторять дважды не пришлось, хлопок и маг растворился в воздухе. Стена огня рухнула в то же мгновение. Девушка, тяжело дыша, опустилась на пол, глаза её принимали нормальный зелёный цвет, также как и вены на висках становились незаметными. Белла пыталась вдохнуть, но воздух будто откачали из помещения, знакомый шум воды хлынул в уши, а затем пришла темнота.

Она открыла глаза, белый потолок больничного крыла, уже почти родной, встретил её.

«Хогвартс», — пронеслась одинокая мысль. Изабелла Джонс приподнялась на подушке, оглядываясь вокруг: на соседних койках никого не было.

— Вы снова с нами, мисс Джонс, замечательно, — Услышала девушка голос Мадам Помфри. Целительница, широко улыбаясь, подошла к ней.

— Сколько я уже здесь? — Начиная догадываться, осведомилась драконорожденная.

— О, уже почти неделю, вы несколько раз приходили в себя, но потом снова отключались, моя дорогая, — Пояснила Мадам Помфри, сгибая и разгибая пальцы на руке девушки, очевидно, проверяя функции.

— Что ж, всё прекрасно, вы почти восстановились — Наконец заключила она, — Такая вспышка магии, не мудрено, что вам стало плохо. Принесу бульон, как раз сейчас обед.

– Что с остальными? Рон, Гермиона? — Осведомилась Белла слабым голосом.

— Выписали три дня назад, всё в порядке, — Отозвалась целительница, скрываясь за дверью, ведущей в её кабинет.

Белла осталась одна. Нащупав поясную сумочку, она аккуратно опустила в неё руку, извлекая небольшую коробку. Подняв крышку, девушка с удовольствием нашла там всё тот же серебристый шарик с пророчеством, который так ловко заменила в руке Гарри там, в Отделе Тайн. Проклятый шар обжёг ей руку, но всё же она добыла то, что хотела. Теперь, все, кроме неё были уверены, что пророчество разбито, а на самом деле, разбился вовсе другой шар, трансфигурированный Беллой из маленькой серебряной ложки. Убедившись, что шарик в коробке цел — девушка быстро спрятала его обратно, положив сумку туда, где она лежала до этого.

========== Глава 26 “По прибытию. У выхода”. ==========

Огромный, залитый мягким светом тысяч парящих свечей — Большой зал. Полный шумных учеников, поспешно рассаживающихся по местам. Многие — хаотично перелистывающие, или тыкающие пальцами в «Ежедневный пророк». Преподавательский стол, снова, такой же, как и обычно: ни Реддла, ни Амбридж, зато профессор Макгонагалл и Хагрид — снова на своих местах, будто всё произошедшее оказалось только дурным сном.

Девушка, легко и осторожно ступая на каблуках, медленно прошла сквозь массивные деревянные двери, её бледная кожа отдавала синевой и даже жёлтый свет не мог этого исправить. На вид — чрезвычайно измождённая, будто после долгой тяжёлой работы, хрупкая, с идеальными локонами, она молча смотрела на студентов, мельтешащих перед ней. Она прошлась взглядом по столам, пересекаясь с взорами преподавателей, отметив, что Снег, глядел на неё с некоторым сожалением, что казалось просто невероятным, он, будто, переживал мысленно какую-то личную драму.