Пламя для Снеженики
Шрифт:
Вместо меня, переживающей не самые приятные минуты в своей жизни, ибо мне предстоял нелегкий выбор, ответила Ветла:
— Это сердечная привязанность к тем, кого ты хоть раз в жизни любил по-настоящему, или дружба с теми, кто тебе дорог. В общем, чувства к родным и близким…
— Да-а? — Райт был настроен довольно скептически.
— Да! — отрезал Эферон тоном, не допускающим никаких возражений.
— Как возникает подобный разлом? — Синеглазка опять отвлекла его.
— Точно сказать не могу, — ответил Даров, — слышал, что подобный разлом в Гранях появляется после того, как две души, мужская и женская, разом испытывают такие сильные чувства, которые заслоняют собой их разум, — пристальный, изучающий, холодный взгляд
Я молчала, не зная, стоит ли тут что-то говорить, и Райт вдруг умолк, отвернувшись от всех. Такое поведение молодого мага заставило призадуматься: «Если я потеряла голову от страха, то что захватило его сознание в тот момент?» Ответа, как и следовало ожидать, не услышала, да и вряд ли я когда-нибудь узнаю его. Райт безмолвствовал, остальные тоже, и я подошла совсем близко к двери. Ее необычная поверхность так и манила дотронуться, провести по трем из своих четырех частей. Огонь немного настораживал, но не более того. Внимательнее прислушалась к своим чувствам, глядя на пламя, его языки, словно плясали неведомый танец, то сходясь в один, то вновь разделяясь, выпуская в воздух яркие искорки, похожие на маленьких мотыльков. От этого огня исходило какое-то знакомое тепло, даже родное, будто мы были добрыми приятелями, а не извечными врагами, так что я невольно потянулась к нему.
— Снежа, не дури! — резкий окрик Рона заставил меня отдернуть руку и повернуться, вопросительно поглядывая на него.
— Осторожно! — ворчливо буркнул мужчина, смотря на меня столь мрачно, словно собирался убить на этом самом месте.
Отвернулась, чтобы не испытывать судьбу лишний раз, перевела растерянный взор на Райта и удивилась. Молодой маг с непонятным выражением на лице разглядывал оставшиеся три стихии, а потом он резко дотронулся до воды, покрытой рябью, какая бывает на озере во время проливного дождя.
Разумеется, маги пользовались водой, но не той, которую вызывали и подчиняли себе ведьмы. То, что было призвано нами — для них являлось смертельным, по крайней мере, всегда, сколько я себя помнила. Ветла испуганно охнула, я сделала шаг вперед, готовясь защитить парня от буйства водной стихии, но ничего угрожающего его жизни не произошло. Это было так непривычно и необычно, что мы с Ветлой обе остолбенели — повелитель огненной стихии спокойно окунал руки в стихию-противницу, будто касался обычной воды, текущей у себя дома из крана. После Райт столь же уверенно прикоснулся к земной и воздушной стихиям, пока мы с Ветлой округлившимися от переизбытка чувств глазами наблюдали за ним. Придя в себя, бросилась к двери и смело прикоснулась к огню, успев расслышать предупреждающее шипение Рона, но не обратив на него внимания. Пламя, не причиняя мне никакого вреда, нежно дотронулось до моей руки и согрело своим теплом. Крохотная искра пробралась внутрь тела и слилась в сердце с трепещущим огнем, который уже прочно там обосновался. Внезапное озарение снизошло на меня, и я потрясенно оглянулась на Дарова. Он сверлил Ладова очень недобрым взором, поэтому пришлось срочно звать его. Отреагировав на мой зов, он ответил:
— Эти стихии призваны вами, а раз вы с магом Ладовым, — как выплюнул это обращение, — не испытываете друг к другу агрессии, то и стихии лояльны к вам!
Я волей-неволей задумалась о другом огоньке, который уже занимал место в моем сердце, но при всех интересующий вопрос задавать не стала. Внутри меня растеклась щемящая теплота, сметающая на своем пути все сомнения, вызывающая на моих устах довольную улыбку от осознания того, что любимый испытывает по отношению ко мне ответные чувства. Неужели и это я могу потерять, когда открою эту дверь?
Нахмурилась, потому что не хотела потерять этот огонь, прогоняющий зимний холод, который грызет душу одинокими ночами, не позволяя расправить крылья.
— Снеженика? — мое внимание привлек Райт, слегка трогая за рукав. — Я считаю, что глупо упускать представившуюся
— Снежа, не смей! — требовательный возглас Рона, и воздух услужливо подсказывает мне, как напряженно, рвано выдыхает полудемон.
«А вот и проверим твои чувства!» — шепчет неугомонное женское начало, и я одной рукой хватаю Ладова, а другой толкаю дверь и… это невероятное чувство полета в неизвестность.
Мы плавно и стремительно скользим по тоннелю, сотворенному четырьмя стихиями. Я совершенно не ощущаю своего тела, словно в мгновение ока стала невесомой. Немного впереди меня съезжает Ладов, а спустя еще пару мгновений нас выбрасывает в пустоту, усыпанную миллиардами мерцающих точек, отдаленно напоминающих звезды. Райт что-то произнес, но я ничего не услышала, и это казалось странным, так как в этом месте было тихо. Открыла рот, чтобы ответить ему, но не изрекла и звука. Мы обменялись изумленными взглядами, а после он суетливо замахал руками. Пожала плечами в ответ, а затем невесть откуда принесшийся порыв ветра, захватил нас в свой плен и потянул за собой, закручивая в вихрях. Я успела только прикрыть веки, а вопить могла лишь мысленно, так как судорожно хватала ртом воздух, стараясь унять взволнованное дыхание.
Мы молниеносно приближались к одной из точек, при ближайшем рассмотрении которой стало ясно, что это воронка, наполненная золотистым светом. В нее нас и затянуло, а потом выбросило в очередную неизвестность…
Глава 18,
о больших торжествах
Счастливо торжество, обходящееся без жертв.
Когда основательно отдышалась, то смогла осмотреться. Райт обнаружился сбоку от меня, висящий в том же положении, что и я сама — под хрустальным потолком богато украшенного зала. Сквозь прозрачный купол лился яркий свет знакомого до зубовного скрежета кристалла Асодара. Да и зал этот я помнила слишком хорошо: два ряда высоких колонн, украшенных черно-красным цветочным орнаментом. Только трон в этом помещении был всего один, и этот факт вызвал у меня жгучий интерес. Мне захотелось спуститься ниже, что я незамедлительно и сделала. Воздух тотчас же подсказал мне, что Райт опускается следом.
Зависнув рядом с одной из колонн, мы осмотрелись с особой тщательностью. В зале проходило какое-то торжество, правда, чему именно оно посвящено, сходу определить было довольно проблематично. Особенное внимание привлекали нарядно одетые люди, судя по их одежде и манерам, я могла смело утверждать, что среди них были и ведьмы с ведьмаками, и маги с магинями. Исходя из того, как недобро они все переглядывались между собой, можно было догадаться, что мы видим прошлое.
И огневики, и повелительницы трех стихий, сверлили друг друга яростными взглядами и, если бы в зале не было подземцев, старающихся изо всех сил не допустить ни малейшего конфликта, то наземцы с величайшим удовольствием занялись бы уничтожением друг друга и всего окружающего. Звуков слышно не было, и в тишине слышались только шепоты стихий: шелест ветра, журчание воды, шорох песчинок, медленно сыплющихся с высоты, потрескивание дров в невидимом костре.
Вдруг в зале все зашевелились и с нескрываемым напряжением повернулись в сторону трона. Спустя несколько секунд на нем появился Ар'рцелиус. Внешне «папенька» не сильно отличался от себя нынешнего. Правда взор казался более раздраженным и высокомерным, нежели я его помнила, одна из когтистых рук крепко сжимала жезл с крупным переливающимся камнем в навершии, а вторая вцепилась в подлокотник трона, так сильно, что на каменной поверхности четко обозначились пять царапин. Высший демон выглядел весьма недовольным, словно некто довел его до состояния гнева, и теперь владыка искал того, на ком можно было бы сорвать этот гнев.