Пламя и Пыль
Шрифт:
– Ну, не совсем вошел. Меня как бы завели туда.
– Завели?
– Ну, ладно, затащили. Три вампира, два упыря и такая большая белая штука, которая все время стонала.
– Представляю себе эту картину, уважаемый Простак, - пробормотал Уизл.
– Вот-вот, я еще так орал, что и баньши бы прослезилась. И теперь я как-то не испытываю дружеских чувств к живым мертвецам и надеюсь, они тут нигде не болтаются.
Судя
Мягкое свечение портала было трудно увидеть даже во тьме. Как и сказала Ноябрь, он лежал в дверях между главным святилищем и небольшой ризницей в дальнем конце часовни. Мне показалось, что верующим было очень некстати иметь в самом сердце монастыря портал, который реагирует на изображение змеи. Будь у священника татуировка или брошка в виде наги, или даже детский рисунок змейки, войдя в святая святых, он оказался бы посреди Сигила. Неудивительно, что этот культ так и не преуспел.
– Как ты думаешь, куда он нас приведет?
– послышался из темноты шепот Иезекии.
– С нашей-то удачей, - ответил я, - это может быть домна Большой Литейной.
– Поправь меня, если я ошибаюсь, - сказал Иезекия раздражающим тоном, - но ты вошел в столп огня в окружении сотен живых мертвецов всех мастей. И ты еще беспокоишься о какой-то там домне?
– Да ну тебя, пень, - сказал я с досадой и, стиснув набросок кобры, ступил в портал...
* * *
...и оказался в пустой комнате с заплесневевшими стенами и единственным окном за решеткой. Мебели не было, а напротив окна лежала куча мягкой соломы. Мой нос подсказывал, что она находится здесь так долго, что начала превращаться в труху. К острому запаху гнили примешивался бьющий в нос аромат ночного горшка, который не опорожнялся несколько дней.
И все же, несмотря на зловоние, комната поразила меня одним примечательным зрелищем. На куче гнилой соломы в совершенном спокойствии сидела почтенных лет женщина орк в богато украшенном, атласном подвенечном платье. Когда-то это платье, наверное, стоило уйму денег - его корсаж был искусно украшен бисером и изящной вышивкой. Однако от времени ткань пожелтела и приобрела множество пятен самого разного происхождения.
Старая женщина орк была ничуть не расстроена состоянием своего наряда. Напротив, лицо ее украшала кроткая улыбка, а руки мирно покоились на коленях, как у дебютантки, невозмутимо ожидающей приглашения на танец. Когда позади меня из портала вышли Уизл и Иезекия, женщина встала и сделала вежливый реверанс, как будто люди материализовались в ее нищенском будуаре чуть ли не каждый день.
– Ваши величества, - промолвила она.
– Я столько времени
Иезекия чуть не прыгнул обратно в портал, но я успел его остановить.
* * *
– Вы ошиблись, уважаемая госпожа, - Уизл отвесил женщине поклон с изяществом, достойным ее реверанса.
– Мы не из королевского рода и не годимся в супруги.
– Ах, так вы здесь инкогнито, - улыбнулась она.
– Как это мило. Но я так долго ждала вас... и так трудно было хранить присутствие духа все эти мучительные дни и ночи. Вне всякого сомнения, вас задержали драконы?
– Что-то вроде того, - пробормотал я, однако, мое внимание было приковано к виду, который открывался из грязного окна за решеткой. Там находилась широкая, мощеная булыжником улица, пара ветхих домов и очередь человекоподобных и прочих существ, мрачно стоящая в первых сумерках у самого здания. Что-то в этой очереди мне показалось знакомым: молодые пары с детьми, которые бились в припадке; более пожилые с носилками, на которых лежали тихие, как покойники, старики; мужчины, которые умоляли видимых только им чудовищ; и женщины, которые дергались при любом звуке, будто он вонзался в них, как игла...
И тут я узнал ее и сразу понял, где мы находимся.
– Это Привратная Обитель, - сказал я Уизлу.
Гном кивнул, словно тоже подумал об этом, но Иезекия переспросил:
– Привратная Обитель?
– Пристанище тех, чей разум поврежден, - ответил Уизл.
– Значит, мы и вправду вернулись в Сигил, - добавил он, но голос его выдавал, что Привратной Обители он бы предпочел пропитанные кровью улицы Плэйг-Морта.
Выражение лица Иезекии сказало, что он почувствовал что-то похожее.
– Лучше уйти отсюда, - пробормотал он.
– Ваши величества, прошу вас!
– воскликнула старая женщина.
– Вы не можете...
– Ее взволнованный голос оборвался, и на лице вновь появилась спокойная улыбка.
– Ну конечно, вы возьмете меня с собой.
– Уважаемая госпожа, - начал Уизл, но она прикрыла ему рот своей морщинистой рукой, заставив его замолчать.
– Я все понимаю, - сказала она.
– Длинные языки разболтают, что юная и беззащитная девушка путешествует без эскорта, в компании трех статных принцев. Но я ждала... Я так долго ждала... и люди уже наговорили столько жестоких вещей. Они пытались сказать мне... они утверждали, что я... глупа.
– Ее руки были по-прежнему сложены впереди, но костяшки пальцев побелели, когда она сжала ладони.
– Прошу вас, ваши величества... Ведь я так ждала... Я носила это платье... Оно... я откладывала на него каждый фартинг, ведь я знала, что вы появитесь... и женитесь на мне.