Пламя клинка
Шрифт:
— Аминь, — согласился я.
— Но что это я, садитесь.
Он указал на большие мягкие кресла.
Я проверил свое все тем же простеньким заклинанием и только после этого сел.
— А правда, — спросил начальник городской стражи, — что вы один вошли в Башню Хаоса и уничтожили там всех адептов зла.
— Мне помогали.
Я отставил пустой бокал.
— А главное, я сделал это исключительно ради денег.
Казначей удивленно посмотрел на меня.
— Вы же
Я усмехнулся.
— Я сказал Огнарду то, что он хотел услышать.
Хотите, чтобы вам верили, ведите себя подло. Люди охотно видят во всех плохое.
Я дал понять, что легко продаюсь, и Руфус сразу расслабился. С такими людьми ему было просто, а звонких монет в его сундуках хватало.
Он выложил на стол перед нами тугой кошель заговоренного золота.
— Это аванс, — сказал казначей. — Найдите убийцу имперского дознавателя и получите столько же.
Руфус приподнял палец.
— И еще столько же, если скажете об этом только мне.
Я взял кошель и сунул его в карман.
— Не могу обещать, — сказал я. — Огнард будет ходить за мной по пятам. Да и другие тоже. Но сделаю все возможное, я люблю деньги.
Казначей довольно кивнул.
— Держу пари, воевода уже многое вам рассказал?
— Да, — согласился я. — Он думает, это сделали орки.
Руфус презрительно усмехнулся.
— Орки! Надо же такое придумать.
Он поднялся и подошел к стене.
Одна из хрустальных панелей вспыхнула, и передо мной открылась карта степей.
— В этом хрустале живет дух шамана, — пояснил Руфус. — Орки сами его и прокляли за нарушение каких-то глупых законов. Ему понадобится примерно сто лет, чтобы избавиться от этой печати…
Казначей взял указку из кости единокрыла.
— Каждое утро я потчую его яванским шербетом. Так он быстрей сможет излечиться. А в обмен он для меня следит за своими бывшими братьями…
Алые точки на карте медленно двигались.
— Это их патрули, — сказал Руфус. — У них нет единой армии или государства. Лишь отдельные стойбища. В каждой есть свой старейшина. У всех свои интересы, планы, мечты.
Длинной указкой он касался кружков на карте.
— Огнард, дубина, верит, что орки — наши враги. Но это не так. Они — идеальный буфер между Империей и Снежными Пустошами. Твари, что живут в тундре, должны сперва пройти сквозь стойбища орков, мимо их сторожевых башен — здесь, здесь и здесь…
Я старался запомнить все, понимая, что второго шанса изучить карту может не быть.
— Пока орки живут в степях, нам нечего бояться Снежных богов. И оркам наше соседство выгодно; они знают, что в случае беды всегда могут укрыться за
— Вы пустите орков в город?
— Почему бы нет? — Руфус пожал плечами. — Людям, что ходят по улицам нашей крепости, я верю ничуть не больше. Это и есть политика — в каждом видеть врагов и союзников одновременно.
Он вернулся в кресло.
— Я скажу вам и больше. Среди орков немало тех, кто охотней присягнул бы нашему императору, чем остался под властью Саардак-хана. Может, когда-нибудь…
Руфус пожал плечами.
— Но пока рано об этом. Дипломатия — дерево, которое приносит богатые урожаи, но вырастает медленно. Что еще говорил вам Огнард? Ну кроме гадостей про меня. Знаю, я для него исчадие ада…
Он чуть усмехнулся.
— Сказал про купца Казантула, а еще про слухи о заговоре.
— Это полная чушь, — отмахнулся Руфус. — Во всей Империи не найти человека, более верного императору. И за эту верность жалованы Казантулу горы и все сокровища в них.
— Горы? — Я усмехнулся. — А скарбники знают об этом?
— Скарбникам и не надо знать.
Он замолчал, глядя в хрусталь панелей.
— А у вас есть идеи? — спросил я.
— Думаю, это Огнард, — ответил начальник стражи.
— Воевода?
Руфус кивнул.
— Был один случай, еще три года назад. Все о нем знают, но вспоминать не хочет никто.
Казначей сцепил пальцы домиком и подпер подбородок двумя указательными пальцами.
— Город рос очень быстро, и комендант Аскольд послал в столицу запрос — на пушки, трех архимагов, а еще на пополнение гвардии. Прислали полсотни ратников…
Он усмехнулся.
— Ратников! Все мальчишки, едва-едва могут удержать меч. Нас ведь в столице, знаете ли, не жалуют; если иногда и расщедрятся, так чего похуже пришлют.
Я вспомнил, что тот парнишка, Аксен, тоже прибыл в Малахит три года назад.
Значит, с этим отрядом.
— Пару дней спустя, — продолжал казначей, — Огнард повел их в степи. Далеко, куда и орки не заезжают. Не было их неделю, потом вернулся один. Сказал, мол, напало на них Снежное существо — и все полегли.
— Все новобранцы? — нахмурился я. — Полсотни?
— Да… а главное, — у Огнарда ни царапины, ни вмятины на доспехе, — словно он в бою-то и не бывал. Я сразу понял, что здесь дело нечисто. С Аскольдом говорил, да без толку, он, ежели упрется, дубиной не прошибешь.
Руфус задумался.
— И главное, не могу понять, то ли он знает, что с отрядом случилось, а мне говорить не хочет. То ли просто Огнарда покрывает, они еще по Реке знакомы и друг друга не выдадут.
— Значит, все новобранцы погибли?