Пламя моей души

Дневная Сова

Обед дома проходил в странной атмосфере. Емитсу дрых прямо на столе, а все старательно делали вид, что это нормально. После этого я поднялась в свою комнату и повернувшись спиной к закрытой двери, осмотрела ее. С первого взгляда все чинно и прилично. Кровать ровно застелена, на полу мусор не валяется. Даже коврик есть. Упросила Нану купить, а так как-то не принято. На рабочем столе ничего лишнего, я по сути там и не занимаюсь. На полке учебники и несколько детских книг для развития остались. А вот под матрасом у меня мой словарь... Хоть я и приучаю Нану к мысли,

что это моя территория и трогать тут ничего не надо, а лучше вообще не заходить без разрешения, но пока что ей сложно привыкнуть к этой мысли. Если она увидит словарь, то вроде бы ничего страшного, в крайнем случае наплету что-то. Но если его увидит Емитсу... Я сомневалась, что я правильно перевела то слово. Поверить было довольно сложно, и я до последнего надеялась, что оно переводится иначе. Мафия... Емитсу и старик - из мафии?!

Впрочем, ладно, в данном случае лучше сделать вид, что ничего не знаешь. Тем более, это мой родственник, он может всякое выкинуть, но смерти моей не пожелает. Вопрос остается открытым: что же сделает Емитсу, если обнаружит у дочери, должной едва научиться японскому, отсылку к русским? Да меня как минимум день и ночь будут пасти, ища выход на людей, которые мне подкинули его!

А между тем, я с самого начала то и дело не сдерживалась. Хорошо, что это все было только при Нане и Тсуне, которые не понимали, что к чему.

Дело в том, что как только я начала взаимодействовать с окружающим миром, возникла проблема. Японский я знала в то время плохо, зато русский - отлично. Все же я на нем долгие годы говорила. Даже сейчас, когда я сносно говорю на японском, если спотыкаюсь или случайно толкаю кого-то, сначала вырывается русское 'Блять', а потом уже 'Ксо' или 'Гоменнасай'. Вначале было еще ничего страшного. Нана воспринимала незнакомые слова, как детский неразборчивый лепет. Сейчас она стала обращать внимание и называть мои неконтролируемые русские выкрики словами-паразитами и пыталась ругать. Наверное, подсознательно улавливала смысловую нагрузку непонятных слов. Только вопрос времени, когда Нана обратит на это внимание отца. Поэтому следовало как-то все легализовать...

Когда Емитсу вновь отбыл, я призналась Нане, что увлеклась языками, а в частности решила начать с английского и русского. Мне прочитали лекцию о том, что это не так просто, как кажется, убедившись, что переубедить не удалось вручили деньги и пустили в книжный. Было куплено несколько книг на этих языках и торжественно поставлено на полку. Иногда я вытаскивала что-либо и оставляла открытым на столе. С каким же взглядом я рассматривала знакомые буквы...

***

– Рехей, почему ты сегодня не пришел в школу?

– Я допоздна тренировался, - с улыбкой взъерошил он волосы.
– Так и заснул.

– Твои родители и Киоко, наверное, с ума сходили!

– Мои родители работают допоздна. Они редко бывают дома и часто уезжают в командировки. А вот Киока плакала, - он мгновенно опечалился.

– Знаешь что, скажи сестре, что если ты еще раз внезапно пропадешь, пусть идет ко мне домой...

– Спасибо!
–

перебил он меня, мгновенно просветлев.

– Я не закончила! Вместе с ней, мы найдем и хорошенько тебя проучим!

– Ха-ха-ха! Договорились! У меня вчера, словно второе дыхание открылось. Поэтому я не смог вернуться домой вовремя. Но я обещаю исправиться.

Его 'второе дыхание' на следующей тренировке я смогла наблюдать сама. Измотавшись за пару часов пробежки, перемешанной с упражнениями, я как всегда попросила передышку. Рехей тоже как всегда уперся. Он воздел кулаки, вдохнул глубоко и заорал:

– Я не сдамся ВО ИМЯ ЭКСТРИМА!

...и засветился желтым светом...

Я осталась на привал, а Сасагава сделал еще один наш обычный круг и вернулся на место, испуская всем своим видом энергию.

– Рехей, а что это за выкрик был? Во имя Экстрима?

– Преодоление себя возможно только в экстренных ситуациях! Тогда человек сможет стать еще сильнее! Я понял это!

– А что ты чувствуешь, когда у тебя открывается второе дыхание?

Я бросила в него бутылку воды. Он поймал ее и сел прямо на землю. Чтобы ответить на вопрос, ему пришлось приложить некоторые усилия.

– Ну, я чувствую прилив энергии. Чувствую, что смогу сделать еще столько же кругов и еще пятьдесят раз отжаться.

Это не было похоже на мои ощущения от использования Пламени. Свое пламя я контролирую в состоянии покоя и внутреннего спокойствия. Возможно, мне просто показалось, но мое пламя, когда едва заметно вспыхивало на руках и ногах, имело оранжевый оттенок, а у Рехея я видела однозначно желтую вспышку. Если это действительно так, то наши силы все же различаются.

– Рехей, давай спарринг.

– Что? Нет, не могу. Прости, Кира. Ты девчонка и слабее меня, я не могу.

– Тренировочный, Рехей. Я буду драться в полную силу.

Рехей опустил выставленные в защитном жесте руки и недоуменно уставился на меня.

– В полную?
– переспросил зачем-то.

– Да, - ухмыльнулась я, увидев интерес.

Что значит поединок боксера и того, кто умеет бить ногами? Теперь не только это преимущество оказалось на моей стороне. Первый же удар ноги по блоку из рук, откинул Рехея на пару шагов. Это его не опечалило, даже совсем наоборот. Если я использовала Пламя, Рехей уступал не только в силе, но и в скорости. Очень быстро, я поняла, что если еще немного поднажму, то он вовсе не будет успевать атаковать. В худшем случае, я могу ему что-то сломать.

– Рехей, - прервала я обмен ударами, вслушиваясь в шумное дыхание.
– Попробуй воссоздать то ощущение, когда у тебя открылось второе дыхание. Если я права, то у нас есть, о чем поговорить.

– Вспомнить? М-м-м... ЭКСТРИМ!
– ничего не произошло.
– ЭКСТРИМ! ВО ИМЯ ЭКСТРИМА!

– Давай так, ты в тот момент хотел продолжить, когда все тебе говорило, что уже нет сил. Продолжай! Атакуй!

В подтверждение своих слов, я сама провела удар. Рехей послушно провел атаку правой. Я уклонилась и не со всей силы ударила в левое плечо.