Пламя моей души
Шрифт:
Не знаю с чего он решил, будто мы с ней лучшие подруги. Мы с ней, конечно, часто пересекались в детском саду и во дворе, и из-за какого-никакого знакомства приходилось общаться.
– Ты тоже на пробежку?
– Да.
– Отлично!
– он засветился лицом и предложил: - Давай со мной наперегонки.
– Я еще разминаюсь.
– А как ты проводишь разминку? Что за упражнения?
Отвязаться от него оказалось не так уж просто. В итоге всю зарядку мы проделали вместе и потом еще и пробежали наперегонки. Мне даже понравилось. Он подкинул несколько идей для разминки, которую
Вернувшись с зарядки домой, я услышала, как Нана взялась за завтрак и поскорей проскользнула на второй этаж к моей двери, где висела табличка 'Комната Акиры'. Ее повесила Нана, когда все же смогла переступить через свои материнские инстинкты и дать мне собственное помещение. Конечно, она могла вломится сюда и все еще убирала комнату сама, но это был уже прогресс.
Мои опасения сбылись через неделю. Я не вовремя зашла и застала Нану в коридоре с корзиной белья. Она меня тоже сразу увидела:
– Акира-чан, где ты была?
– спросила она, оправившись от шока.
– Зарядку делала, - ответила я, разуваясь, как ни в чем не бывало, и сохраняя невозмутимость.
– Тут вокруг дома.
– Ты выходила на улицу одна?
Черт, тональность заставляет насторожится. Тело все еще маленькое и Нана не отпускает детей одних на улицу.
– Ненадолго, чтобы было пространство для пробежки. Но я далеко от забора не отходила.
Сотня метров - это же совсем немного, правда?
– Ладно, я пошла в душ.
– Постой-ка! Почему ты ничего не сказала мне?
– возмутилась Нана.
– А если что-нибудь бы случилось?
– Еще слишком рано и на улице никого нет. К тому же я знаю, что с незнакомыми людьми нельзя разговаривать и ничего у них нельзя брать, - объяснила я, как маленькому ребенку, что привело ее в некоторый диссонанс.
– В этом нет ничего особенного, все дети, что ходят со мной на дзюдо, так делают.
– А, ну тогда ладно.
Последнее все же подействовало и Нана, вопреки, скажем так, здравому смыслу мне поверила, как свято верила в то, что отец работает шахтером. Конечно, остальных детей я на этот счет не расспрашивала.
***
Год оговоренных занятий дзюдо подходил к концу, когда приехал Емитсу. Услышав, что я занимаюсь спортом, он попенял Тсуне на этот факт в духе: 'Ты же старший брат, это ты должен становиться сильнее и защищать сестренку', но быстро сдулся и принялся тискать обоих детей. На этом мои занятия свернули. Хотя, видя результаты тренировок, я хотела их продолжить, но никто мне права голоса не дал. Емитсу с Наной уведомили за обедом, что меня записали на гимнастику. За-ши-бись.
Хорошая растяжка, это, безусловно, полезно. За год занятий дзюдо мне ее как раз поставили. Но благодаря большей физической нагрузке, я все еще могла постоять за себя, когда меня начинали доставать другие дети. Причем, теперь я знала, куда и как можно безопасно ударить. Кроме того, на утренних и вечерних соревнованиях с Рехеем, так собственно и продолжавшихся иногда, я отмечала, что гораздо меньше уступаю мальчишке, который на два года старше. Скорей всего, я его так и не догоню, но и тот прогресс, что я вижу, уже хорош. А
Еще я не могла не отметить изменения другого характера...
В детском саду пошла новая волна 'женитьб'. Мне, кажется, в ней виноваты взрослые, которые словно свахи примеряли детей друг к другу, особенно выделяя миленьких. Дети последовали их примеру и сами выбирали себе пару. Выбирали тоже самых красивых и хорошо одетых, и я не думала, что такое произойдет...
– Акира, давай поженимся!
Чертов Масато, который все еще ошивался неподалеку. Видимо, он считал, что нас можно назвать близкими друзьями.
– Нет.
– Почему?
– Мне это не интересно.
– Но мы ведь вместе отжимаемся и приседаем!
Это он имел ввиду мои эксперименты для сравнительного анализа. Я организовала подобное, так как мне нужен был подопытный. Масато был где-то моего возраста и не выделялся особыми физическими данными, хотя определенно был не самым слабым, так что я заставляла его делать упражнения. Я считала, сколько он выдержит, а затем сравнивала со своими показателями.
Дело в том, что Пламя за прошедшие годы как-то подросло что ли. Попытки повлиять на него не совсем прошли даром, и оно куда лучше слушалось. Когда я поняла, что оно стало гуще и сильнее, то заподозрила влияние на тело. Это бы обьясняло то, почему я могу выдержать долгую пробежку с Рехеем.
Масато долго еще не успокаивался, пока не переключился на другую девочку.
После того, как Нана забрала меня из детского сада, я переоделась и отправилась на прогулку. Слава всем богам, Нана видела своими глазами, что некоторых моих одногодок отправляют на детскую площадку в одиночку. Но на детскую площадку я приходила редко, для поддержания легенды, а то вдруг Нана с кем-то из мам переговорит.
Мне же там не нравилось, поэтому я отправлялась гулять по округе.
Иногда Нана подвязывала мне в пару Тсуну, который сам боялся идти, но, к счастью, не сегодня.
У меня скопилось мелочь, которую Нана давала на сладкое. Я хоть и люблю сладкое, но его можно поесть и дома, а эти деньги я копила на русско-японский и японско-русский словарь. Это должно существенно ускорить и облегчить изучение такого непростого языка.
Намимори вроде бы не совсем большой город, но и не совсем захолустье. Здесь есть и несколько мелких заводов, и несколько школ, даже есть речка, протекающая прямо через город. Летом сюда сбегаются детишки. Тут и пологий склон есть, где можно обсохнуть. Все для людей. Чтобы добраться до книжного магазина, где я уже присмотрела небольшой словарь по нормальной цене, мне как раз надо было пройти вдоль этой речки.
Слух уловил какие-то звуки. Похоже кто-то затеял драку и при этом еще кто-то завывал тоненьким голосом. Вскоре, я заметила людей на пологом склоне. Прищурилась. Нет, детей.
Картинка мне совсем не понравилась.
Теперь я поняла, что визг издавала плачущая Киока. Ее держал за руку незнакомый мальчик лет девяти-десяти и двое, видимо, его друзей в такой же форме били ногами кого-то на траве.
– Эй! А ну стоять! Я взрослых позову!
– крикнула я, подбегая ближе, чтобы меня заметили.