Пламя на троих, или Их Стихийное Бедствие
Шрифт:
— Ты серьёзно? — пискнула я и, взглянув на ехидную морду Хранителя, убедилась, что он не врёт. — Твари Бездны!
Выругавшись, я попыталась быстро подняться, но поскользнулась и с головой ушла под воду, издав истеричный бульк, а в голове моей зазвучал довольный смех пушистого вредителя.
Пока смывала пену, вытиралась и наскоро натягивала одежду на ещё влажное тело, ежесекундно ждала, что кто-то из мужей ввалится внутрь, и почему-то была уверена, что это будет Крис. Наверное, поэтому так удивилась, когда распахнула дверь и нос к носу столкнулась с задумчивым Коулом,
— Божественно пахнешь, — наклонившись ко мне непростительно близко, прошептал он, задевая чувствительную кожу на шее своими губами, а я вздрогнула и попыталась отклониться, но упёрлась в захлопнувшуюся дверь лопатками. Снежок, зар-раза!
В меня словно кипятком плеснули! Жар тут же растёкся по расслабленному телу, и я не знала, чего в этом обжигающем тепле было больше — смущения или предвкушения, которое дарил мне оборотень одним лишь голодным взглядом. И, судя по тому, как запульсировали зрачки в глазах Коула, то практически полностью заполняя радужку, то вытягиваясь в тонкую нить, он прекрасно знал, что я ощущаю.
— У тебя не получится бегать от нас вечно, Ада, — хрипло выдохнул он, прижимаясь ко мне всем телом и упираясь ладонями в дверь с двух сторон от моей головы.
Казалось, я, как маленькая мышка, угодила в ловушку большого кота, но почему-то не боялась. Точнее, пугал меня совсем не он, а то, как глубоко и остро проникали его слова, отзываясь странной дрожью в моей груди.
— Ну, я от вас и не сбегала, — всё ещё цепляясь за остатки разума, протянула я. — По крайней мере, в последние дни. И вроде не собиралась.
— Кого ты обманываешь? Меня или себя? — проницательно ответил муж, а затем, не дав мне ответить на провокационный вопрос, просто накрыл мои губы поцелуем, выбивая все возражения изнутри вместе с моим тихим стоном.
Его губы ласкали мои немного торопливо и чуточку властно. Язык сплетался с моим, увлекая в игру, правил которой я ещё не знала, но именно в этот момент готова была им подчиниться. Все мысли вылетели из головы, а внутри поселилась пустота. Звонкая, пьянящая, как пузырьки шампанского. И в этот момент во всём мире были лишь я и он — мой муж, мой Коул.
Нас не связывало ничего, кроме случайных брачных уз и симпатии. И, в то же время, связывало так много… Этот пьянящий восторг, что был взаимен. Эта дикая жажда, что пробуждалась, стоило нам оказаться так близко, как сейчас. Торопливые касания губ, языков, рук. Жаркий, невнятный шёпот, мурашками оседающий на коже, и одно на двоих дыхание…
Я сама не заметила, как зарылась пальцами в жёсткие волосы мужчины, притягивая его к себе ещё ближе, чтобы ощутить эту силу, его невероятную мощь, каждой клеточкой своего тела. Не заметила, как его руки оказались под моей одеждой, вызывая неведомые до этого чувства и желания. Сейчас, впервые в жизни, я хотела забыть обо всём и просто принадлежать мужчине. Хотела почувствовать себя необходимой, желанной, любимой…
Эти мысли вдруг отрезвили. Заставили сипло выдохнуть и отвернуться, освобождаясь из плена горячих губ. Потому
— Не нужно от нас закрываться, Ада, — хрипло попросил Коул, пальцами поворачивая моё лицо к себе за подбородок и заглядывая в глаза. — Мы не причиним тебе вреда. Ты — наша жена, и в наших интересах беречь такое сокровище. Ты мне доверяешь?
— Да… Нет! Не знаю, — выдохнула я, прикрыв глаза, а затем нервно облизнула губы, отчего оборотень тихо рыкнул и выругался, но всё же смог удержать себя в руках. — Пойми, я столько лет избегала выяснения отношений с вами. А вы всё это время совершенно не заботились по поводу того, что у вас есть жена. У меня есть причины для сомнений!
— Значит, придётся их развеять, — криво усмехнулся он и неожиданно подхватил на руки, пробежавшись чуть шероховатыми пальцами по моим рёбрам.
Короткий миг полёта — и я, смеясь, оказалась на широкой кровати, утопая в мягких подушках и чувствуя, как прохладное покрывало ласкает обнажённую кожу лопаток. Когда только успел избавить меня от рубашки?! А впрочем, какая разница, если сердце в моей груди вдруг трепыхнулось от странного предвкушения и искрящегося в воздухе напряжения?
У меня вдруг перехватывало дыхание, а внутри всё обдало странным жаром, что пылающей лавой устремился в низ живота. И я, как завороженная, просто продолжала лежать и смотреть на то, как Коул скользит жадным взглядом по моему телу, прикрытому лишь узкими штанами и водопадом алых волос, разметавшихся по груди. На то, как перекатывались тугие мышцы под кожей в вырезе его рубашки, пока он медленно подтягивал меня к краю кровати, пальцами лаская ступни, лодыжки и бедра.
— Доверься мне, — тихо, с каким-то надрывом, попросил мужчина, и я сама не поняла, как согласно кивнула, подчиняясь странному безумию.
На миг глаза мужа блеснули торжеством, а затем я забыла обо всём, потому что на мое тело обрушился целый шквал поцелуев.
Горячие губы и влажный язык Коула будто клеймили мою кожу, не оставляли ни одного миллиметра без своего внимания.
Одной рукой приподняв меня за бедра, второй он рывком стянул мои штаны вместе с бельём и тут же накрыл мои губы поцелуем, выпивая тихий, возмущенный возглас. Руки Коула скользнули на мою грудь, пальцы сжали левый сосок, вырывая стон из моего горла, пока на правой груди он нежно обводил ареолу.
Я задыхалась от охвативших меня эмоций и порочной вседозволенности, о которой раньше могла лишь мечтать. Плавилась и горела под руками Коула, словно хрупкая ветка, брошенная в ярко пылающий костёр. Прикрыв глаза, я целиком отдалась захватившему нас безумию, и не сразу поняла, что что-то изменилось.
Только когда жаркий язык Коула скользнул по моей груди и животу, рисуя узоры всё ниже и ниже, а мои губы вдруг накрыли другие — прохладные, дарящие не менее сладко-терпкие поцелуи, я очнулась, судорожно вдыхая аромат мятной свежести и прохлады.