Пламя невинности
Шрифт:
Миранда потянулась. Она ощущала скованность, но эта скованность была восхитительно приятной. Она удовлетворенно вздохнула. «Никакая ты не леди».
Она ахнула, стараясь забыть, что наяву слышала эти ненавистные слова. Но Дерек их сказал, а потом его губы приблизились, и он овладел ею. Последовавший восторг смыл неприятный осадок от его слов. Миранда сосредоточилась, пытаясь точно припомнить их разговор.
— Я хотел тебя с того самого момента, как только увидел, — сказал Дерек, уткнувшись лицом в ее щеку.
— Это потому, что ты похотливый
— Ты тоже хотела меня.
— Ничего подобного!
— Я прекрасно помню: ты не сводила с меня глаз, прямо как завороженная.
— Не правда. — Она пыталась вспомнить, действительно ли так смотрела на него.
Брэг засмеялся, проводя рукой по ее груди.
— Я никогда не забуду тот день, когда ты почти потеряла сознание от того, что я снял рубаху.
— Ты не джентльмен.
— А ты никакая не леди. — Губы его приблизились… Миранда готова была заплакать от стыда. Может, Дерек просто поддразнивал ее? Был ли его тон шутливым? Но какое это имеет значение! Она действительно никакая не леди. Ни одна леди не могла бы принять мужчину с такой страстью. А это слово чересчур слабо выражало ее поведение. Как могла она вести себя словно какая-то дешевая потаскушка из низов? Словно… шлюха!
Миранда натянула на себя одеяло и свернулась в клубок. Вся радость исчезла. Не осталось ничего, кроме стыда и боли. Конечно, он именно так и думал. Потому что это правда. Дело не в том, что он хотел обидеть ее; Дерек — не джентльмен, так что ему совершенно все равно, леди она или нет. Но ей-то это не все равно, совсем не все равно.
Миранда старалась не думать о своем страстном отклике на его ласки, о своих криках и стонах. Вдруг ее осенило, она нашла объяснение, откуда в ней это. Отец ее матери, дед Миранды, всю свою жизнь был отъявленным распутником и негодяем. Он менял любовниц одну за другой, хотя был женат. В восемьдесят два года он умер в квартире своей последней возлюбленной, двадцатилетней актрисы. Говорят, черты характера передаются через поколение. Теперь все совершенно понятно. Она унаследовала похотливую натуру своего деда.
Ей хотелось забиться в какую-нибудь дыру и исчезнуть.
Чувство вины соперничало со стыдом. Теперь Миранда знала, как зачинают детей. Когда мужчина просто брал свою жену, это, по ее мнению, было правильно и неизбежно. Но Дерек своими руками и ртом перешел всякие границы. Боже милостивый! Что скажет отец Мигель, когда она исповедуется? Можно ли даже на исповеди признаться в таком греховном совокуплении? И вообще, будет ли у нее возможность исповедаться? Ей это просто необходимо!
— Доброе утро, соня. — Дерек улыбнулся, опустился на колени и притянул ее в свои объятия.
Миранда не смотрела на него. «Нет, — решительно думала она, — с меня достаточно!»
— Миранда, как ты себя чувствуешь? — Он приподнял ее подбородок, вынуждая посмотреть ему в глаза. Увидел суровое выражение и посерьезнел. — В чем дело?
На ее глазах выступили слезы.
— Уйди. — Миранда натянула на лицо одеяло и горестно застонала.
— Ты здорова? Ты не заболела? — Откинув одеяло, он приложил руку к ее лбу.
Миранда покрепче зажмурила глаза, чтобы сдержать приступ безудержных рыданий, и воспользовалась предложенной им отговоркой.
— Нет, но у меня болит голова, и я ужасно себя чувствую. Дерек испуганно уставился на нее и погладил по волосам.
— Лихорадки у тебя нет, — наконец сказал он. — Я сделаю тебе холодный компресс на голову. Миранда не выдержала и заплакала.
— Почему ты плачешь? — В голосе его звучало страдание.
Она не ответила.
Вконец испуганный, муж мягко повернул ее к себе.
— У тебя что-то болит? Миранда молча плакала.
— Миранда, что у тебя болит?
Она заметила, что голос у него стал резким.
— Просто голова. — Ей хотелось, чтобы он обнял ее и сказал, что любит. Ночью он несколько раз говорил ей об этом, но всегда в момент экстаза.
Брэг задумался, не он ли виноват в ее болезни. Она такая нежная, такая хрупкая. Может, всему виной его похоть? Потом ему пришла в голову другая мысль, и он с надеждой ухватился за нее.
— Миранда, может, у тебя начались месячные?
— Да, да, — торопливо сказала она, только чтобы он оставил ее в покое.
Дерек облегченно, вздохнул и встал.
— Я принесу компресс. Хочешь есть?
Он еще раз посмотрел на жену и вышел. Как только он ушел, ее слезы высохли словно по волшебству. Миранда лежала пристыженная и подавленная.
Глава 61
Она не могла провести весь день в постели. Этим все равно нельзя ничего изменить или исправить. И это было бы нечестно по отношению к мужу. Миранда встала, оделась и вышла из хижины, чтобы помочь по хозяйству.
Дерек уныло готовил какое-то варево. Увидев ее, повеселел .
— Тебе лучше?
— Да. Прости, что я вела себя как ребенок. — Она хотела отвернуться, но муж смотрел на нее так нежно и заботливо, что она не смогла отвести взгляд. Ее охватила внезапная нежность к нему. — Оставь, я сама приготовлю.
— Я хочу, чтобы сегодня ты отдохнула, — твердо сказал он. — Как твоя голова?
— Лучше. — У нее действительно разламывалась голова, боль тупо стучала в висках.
Дерек бросил нож, которым чистил овощи, и обнял ее.
— Ты немного напугала меня.
Миранда почувствовала на лице его теплое дыхание. Так хотелось уткнуться лицом в его грудь и забыть о своих ужасных мыслях! Словно угадав ее желание, Дерек притянул ее голову к себе и прижал щекой к груди, поглаживая по волосам. Она ощутила прилив нежности и, возможно, даже любви к этому мужчине.
— У тебя началось… — спросил он.
Миранда почувствовала раскаяние. Это тоже было нечестно — сказать, что у нее начались месячные. Ведь он так переживал, что она может оказаться беременной.