Пламя страсти (Страсть под луной)
Шрифт:
Тори, чтобы потянуть время, позволила ему проводить себя через холл. Но в тот момент, когда он взялся за ручку двери, она выкатила тяжелую артиллерию и приготовилась смести его одним ударом.
– Я уже устала от твоей солдатской самонадеянности, – вскипела Тори.
Боже, какой же она была хорошенькой, когда гневный румянец заливал ее щеки, а фиалковые глаза метали искры. Когда он впервые встретил Тори, она казалась начисто лишенной всяких эмоций. Но за последние два месяца она изменилась неузнаваемо, полностью освободившись от своей скорлупы, и с этим
Но тут Дру вдруг неожиданно вспомнил, что его братья побывали здесь раньше них. Стиснув зубы, он вошел в комнату и сдернул с кровати покрывало, ожидая увидеть под ним какую-нибудь гадость.
– Что ты делаешь? – спросила Тори, когда он положил покрывало на место и опустился на четвереньки, исследуя пространство под кроватью.
– Ищу шутки, – торопливо ответил он. – Насколько я знаю моих дорогих братцев, они посетили эту комнату перед нашим приходом.
– Они же заверили тебя, что не станут подшучивать, – напомнила Тори, сожалея, что ее вспышка гнева откладывается до тех пор, пока подозрения Дру не улягутся.
– Мало ли что они заверили. Я не собираюсь верить тому, что они говорят, – заявил он твердо. – И даже если ты со мной не согласна, Чикаго, все же помоги мне осмотреть комнату на предмет неожиданных идиотских ловушек.
Тори взглянула на него испепеляющим взглядом, прежде чем раскрыть свою сумку и встряхнуть дорогие платья.
– Я думаю, ты просто смешон… – фыркнула она. Пока Дру осматривал ящики комода в поисках змей, мышей или чего-либо подобного, что его братья могли туда подсунуть, желая покрепче напугать Тори, она собрала свою одежду и направилась к платяному шкафу, чтобы ее развесить.
– Я останусь на несколько дней, для виду, – сообщила она. – А потом уеду назад в…
Крик ужаса вырвался из горла Тори, когда она открыла дверцу шкафа и на нее упал предмет, напоминавший человеческое тело. Братья Салливаны набили зерном одежду Дру и засунули это чучело в шкаф. Прежде чем Тори успела увернуться, она была опрокинута на спину и распластана по полу. Неуклюжее подобие рук прижимало ее плечи, а брюки, наполненные зерном, удерживали ее ноги. Она могла бы поклясться, что чучело весило не меньше, чем сам Дру. Ей никак не удавалось из-под него вылезти.
Пока Тори орала как резаная, Дру примчался с другого конца комнаты и стащил с нее тяжелую куклу.
– Ну, теперь ты видишь? Что я тебе говорил? – ухмыльнулся он, помогая ей подняться и отряхивая зерно с ее платья. – Мои братья никогда не упустят случая посмеяться надо мной, то есть над нами…
В другое время Тори и сама посмеялась бы этой шутке, но сейчас ей было не до смеха.
– Ты и твоя оголтелая шайка братцев, – начала она, вскипая от гнева и разыскивая утерянный в момент падения халат. – Для вас все шутки. Сперва ты вынуждаешь меня выйти за тебя замуж, а потом оказывается, что я попала в семейство шутов. Я возвращаюсь в город утром, а ты можешь напрячь фантазию, чтобы найти оправдание для этих хулиганов, которых ты называешь братьями!
Внезапно Дру сделались безразличны проделки братьев
– Я прошу, чтобы ты…
Ее голос дрогнул, когда Дру приблизился. Его шаловливая улыбка прогнала тяжелые мысли и заставила сердце колотиться с бешеной частотой. Тори моментально приготовилась к обороне. Она не собирается млеть перед ним, как дура, только потому, что его взгляд пробудил в ней запретные воспоминания.
– Не смей прикасаться ко мне, слышишь, черт возьми! Я зла на тебя, Энди Джо.
Когда он коснулся ее, она отскочила в сторону и забежала за кровать.
– Я тебе не кукла, которую ты можешь достать из шкафа, когда придет охота позабавиться…
Тори перепрыгнула через кровать, когда Дру двинулся в обход, чтобы поймать ее.
– Черт побери, ты можешь слушать меня, когда я с тобой разговариваю, – злобно прошипела она.
Дру не хотелось слушать. Он достаточно наслушался от Калеба и выпил слишком много виски. Он был в игривом настроении, и ему нравилось гоняться за этой маленькой ускользающей феей по всей комнате.
С яростным воплем Тори устремилась к двери. Но Дру перемахнул через кровать и настиг ее. Прежде чем она успела увернуться, он схватил ее на руки и пронес через всю комнату на балкон, с которого открывался вид на залитые лунным светом холмы и острые вершины горных хребтов.
Вид был впечатляющий, и ярость Тори стала утихать перед величием высоких скалистых вершин, озаренных серебряным светом. Над ними мигали и мерцали звезды, и легкий ветерок нашептывал что-то едва слышное, пролетая над мирной долиной.
Рука Дру совершенно естественным образом обвилась вокруг талии Тори. А свободной рукой он указал на контуры другого ранчо, порядком удаленного от них.
– Там живет Джон Генри со своей женой и двумя ребятишками, – сказал он, не обращая внимания на то, что Тори всеми силами старается сохранить дистанцию между ними, и все-таки удерживая ее рядом с собой. – А вот там… – он указал на бревенчатую хижину, построенную на дальней стороне каменистого холма, – дом Джерри Джеффа. А это твой дом, Чикаго. Я хочу, чтобы ты осталась здесь дольше, чем на одну ночь…
Он повернул ее к себе и из-под полуприкрытых век взглянул в прекрасное лицо Тори, озаренное лунным светом. Отрицательные эмоции исчезли. Таким правильным, таким естественным казалось вот так держать Тори в кольце рук. Он и Тори во многом стали очень похожи друг на друга, но все же порой они оставались диаметральными противоположностями. Они превратились в две части головоломки, которые тогда что-то значат, когда сложены вместе. Дру не мог объяснить своих чувств, но ему было удивительно радостно, когда Тори находилась рядом с ним. Этот дом и этот пейзаж не производили на него такого сильного впечатления прошлой ночью, когда он стоял тут один, глядя на луну и звезды. Тори все изменила своим присутствием…