Пламя страсти

Лей Тамара

— Да, пожалуй, вы правы, — согласилась она и пошла дальше. — Я еле держусь на ногах от усталости. Спокойной ночи.

— Спокойной ночи, — эхом отозвалась Эмма и направилась вниз по лестнице.

Не успела старая няня скрыться из вида, как хозяйка Эшлингфорда резко остановилась и оглянулась, чутко прислушиваясь к звукам, доносившимся из зала. Постояв несколько минут в нерешительности, Джослин повернула обратно и начала спускаться по ступенькам.

И на кухне, и в подвале, к двери которого молодая мать

подошла, чтобы убедиться, что она закрыта, было темно. Неужели Эмма вышла в сад? Но что она могла там делать в полночь?

Чувствуя, как холодная рука страха медленно сжимает сердце, Джослин, бесшумно ступая, дошла до входной двери. Дверь не закрыта на засов!

Вдова облегченно вздохнула. Итак, старая служанка вышла из башни. Но зачем? Вытянув шею, Джослин приложила ухо к двери и прислушалась. Неожиданно до ее слуха донесся тихий звон монет. Она затаила дыхание.

— И это все? — прошептал мужской голос.

— Пока все, — ответила женщина. Джослин без труда узнала голос Эммы.

— Ах, ты, старая ведьма! — мужской голос зазвучал громче. — Да мне следовало бы давно тебя…

— Ну что же, Иво, убей меня прямо сейчас. Убей и дай мне возможность с небес наблюдать, как ты мучаешься в аду.

По спине хозяйки Эшлингфорда пробежал холодок. Иво вернулся! Боже, как же ему удалось пробраться в замок незамеченным? Неужели Эмма впустила его?

— С небес? — злорадно переспросил дядя Мейнарда. — Да тебе не видать их. Впрочем, как и ублюдку-ирландцу.

— Ты полагаешь, что попадешь туда? Ты глубоко заблуждаешься, дорогой Иво. Тебя заберет не Бог, а дьявол. И я буду молиться, чтобы это произошло как можно скорее.

В следующее мгновение из сада донесся звук пощечины. Хотя Эмма не проронила ни слова, Джослин не сомневалась в том, что Иво ударил ее. В ее душе всколыхнулась волна гнева. В порыве чувств вдова с силой дернула дверную ручку.

— Я устал от твоих угроз! Ты… — услышав скрип двери, Иво запнулся и замолчал.

— Если вы еще хоть пальцем прикоснетесь к ней, я позову стражу, — предупредила хозяйка Эшлингфорда, выходя на тропинку, освещенную лунным светом.

— А-а, леди Джослин! — с облегчением воскликнул Иво, отходя от Эммы и направляясь вперед. — А я уже начал переживать, что покину замок, так и не увидев вас.

Джослин торопливо спускалась по тропинке, неумолимо сокращая расстояние, разделявшее их.

— Нет, госпожа! — крикнула ей Эмма. — Возвращайтесь в башню. Отец Иво уже уходит.

Однако ее предупреждение немного опоздало. Спустя мгновение Иво с кинжалом в руке подскочил к Джослин. Приставив лезвие к ее горлу, он зловеще зашептал ей на ухо:

— Вы разочаровали меня, леди Джослин. Вы подвели меня. Более того, вы подвели не только меня, но и своего сына. Вы знаете цену обману? Цену, которую грешник должен заплатить Господу!

Молодая

мать предприняла отчаянную попытку вырваться из рук Иво.

— Отпустите меня! Вы лжесвященник!

Но его пальцы еще крепче сжали ее руку.

— Мне кажется, ваша голова забита лишь мыслями о том, что у этого ублюдка между ног, моя дорогая. Клянусь, именно он научил вас таким словам, как «лжесвященник».

— Отпустите меня немедленно!

Иво прикоснулся губами к ее уху.

— Я еще не рассчитался с вами, — прошептал он.

Осознавая безвыходность своего положения, Джослин подняла ногу.

— А я с вами расплатилась, — выдохнула она и, собравшись с силами, опустила ногу на ступню противника.

На несколько секунд Иво застыл неподвижно с искаженным от боли лицом, затем с его губ сорвались грубые ругательства. В следующее мгновение острие клинка царапнуло кожу женщины.

Она вскрикнула от боли. Почувствовав теплую струйку крови, побежавшую по шее, Джослин оцепенела. Неужели он задел главную вену? Неужели жизнь уйдет из ее тела так же быстро, как из тела того разбойника, которому священник перерезал горло и от которого Лайм так и не успел узнать правду?

— Отпусти ее, Иво, — властно приказала Эмма, поспешившая прийти на помощь. — Или клянусь, ты больше никогда не увидишь своих драгоценных монет.

— Учитывая, что ты, старая скряга, выдаешь их мне мизерными суммами, меня это мало волнует.

— Я готова отдать все сразу, — отчаявшись, согласилась Эмма. — Отпусти ее, и я принесу деньги прямо сейчас. Клянусь.

Священник вздохнул.

— Твои слова ласкают мой слух, Эмма. Продолжай.

Старая служанка судорожно вцепилась пальцами в его руку, прижимающую клинок к горлу молодой госпожи.

— И записи. Я отдам тебе и записи.

— Записи? — удивленно переспросил он. — Но ты же говорила, что они где-то спрятаны, где-то в другом месте. — Иво выразительно щелкнул языком. — Как я могу тебе теперь верить?

Джослин напряженно вслушивалась в их разговор. Деньги? Не те ли это деньги, которые Мейнард похитил из казны Эшлингфорда? Превозмогая боль, она отчаянно пыталась сосредоточиться. Если те, то каким образом они попали в руки Эммы? И о каких записях идет речь? Ведь служанка не умела писать.

— Принеси их, — сухо согласился Иво. — И деньги… и записи.

— Пообещай, что отпустишь леди Джослин и не причинишь ей вреда.

— Тебе всегда хотелось гарантий, не так ли, глупая женщина?

Эмма кивнула головой.

— Да, всегда.

Он усмехнулся.

— Ну что же, я даю слово.

Повернувшись, Эмма торопливым шагом направилась по тропинке к башне.

— Чего стоит ваше слово? — гневно заявила Джослин. — Я уверена, что как только вы получите желаемое, вы перережете горло нам обеим.