Пламя страсти
Шрифт:
Жизнь без Джослин! Рыцарь не хотел даже думать об этом. Да, все было бы иначе, если бы вдова Мейнарда не пробудила в нем желание находиться рядом с ней и защищать ее. Ни к одной женщине Лайм не питал подобных чувств. И речь шла не просто о физическом влечении, как мужчина пытался убедить себя. Нет, все обстояло гораздо серьезнее. Но насколько серьезнее? Что говорило сердце? Неужели он, Лайм Фок, полюбил ту, которая являлась для него запретным плодом? Барон отогнал от себя эту мысль. Невозможно. Нет, он не мог полюбить.
Закрыв
— Мы отправляемся в путь через полчаса, — сказал он рыцарям из Торнмида.
Они сидели у камина, согреваясь вином и теплом пылающего огня. Поднимаясь по ступенькам, барон услышал недовольный ропот за спиной. Несомненно, ни один из тех, кто сопровождал его в Эшлингфорд, не понимал, зачем нужно покидать уютный замок в такой дождливый день, к тому же, клонившийся к закату.
Лайм открыл дверь и переступил порог. Он оказался в небольшой комнате, где жил с раннего детства. Здесь рыцарь отдыхал и здесь хранил деньги, пряча их от Мейнарда, в те времена, когда управлял Эшлингфордом вместо брата.
Переодевшись, мужчина отодвинул кровать от стены и присел на корточки. Вынув из стены один из камней, он достал из тайника сундук. В нем находилась львиная доля казны Эшлингфорда. Именно это Мейнард искал в тот роковой вечер, когда последовал за старшим братом в его спальню. К счастью для баронства, Лайм дал ему тогда часть денег, хранившихся в сундуке, где лежала одежда. Но и сумма, которую похитил Мейнард и которая могла в любой момент оказаться в руках Иво, если уже не оказалась, была слишком велика.
Открыв сундук, лорд Фок отсчитал ровно столько монет, сколько требовалось для оплаты расходов баронства за месяц, и положил их в кожаный кошелек. Так как ему предстояло покинуть Эшлингфорд немедленно, он собирался отдать деньги в распоряжение сэра Хью, в чьей честности Лайм ни на минуту не сомневался. Он знал, что управляющий потратит все до одной монеты по прямому назначению, и мог со спокойной совестью отправляться в Торнмид.
Мужчина закрыл крышку и поставил сундук на каменный выступ.
— Дядя Лайм! — неожиданно раздался робкий детский голосок.
Поворачиваясь, рыцарь выругался про себя. Как он мог быть таким неосторожным! Он даже не помнил, закрывал ли за собой дверь. Смерть Мейнарда и вчерашний отъезд Иво усыпили его бдительность.
— Что ты делаешь в моей комнате, Оливер?
Мальчик шагнул вперед.
— Смотрю на тебя, — ответил он, склонив голову на бок. — А что это? — сын Мейнарда указал пальцем на зияющую в каменной стене дыру.
Лайм растерялся, не зная, что ответить. Сказать ли правду и признаться, что здесь спрятано состояние Эшлингфорда, или солгать, придумать какую-нибудь историю?
— Подойди ближе, Оливер, — позвал лорд Фок
Малыш торопливо приблизился.
— Можно посмотреть? — спросил он, с любопытством заглядывая в дыру.
— Конечно.
— Там какой-то ящик!
— Совершенно верно. Это тайный ящик.
Склонившись еще ниже, Оливер оперся руками на колени и оглянулся.
— Тайный? — взволнованно переспросил он.
Лайм с таинственным видом кивнул головой.
— У тебя когда-нибудь была тайна?
Немножко подумав, ребенок оживился. Его лицо засияло.
— Ага.
— Какая?
Сморщив носик, мальчик покачал головой.
— Не могу сказать. Это же тайна.
Мужчина удовлетворительно хмыкнул. Может, так будет лучше. Впрочем, еще неизвестно, чем все закончится. Ведь Оливер еще ребенок. Он мог, не осознавая важности тайны, случайно выдать ее.
Что делать? Взять сундук в Торнмид? В следующий момент лорд Фок принял решение. Теперь, когда ни Мейнарда, ни Иво уже нет в замке, можно и не опасаться за деньги. И все же…
— Я хочу кое-что рассказать тебе, Оливер. Ты умеешь хранить секреты?
— Да-а. Умею.
Барон улыбнулся.
— Это тайник. — Он указал на дыру. — О нем знаю только я. И теперь ты. Очень важно, чтобы больше никто не узнал о нем. Понимаешь?
— Ага. А почему?
— Потому что есть люди, которые хотят забрать то, что здесь спрятано. Но мы ведь не позволим им, правда?
Мальчик с готовностью тряхнул головой.
— Да. А что в ящике, дядя Лайм?
— Монеты, Оливер. Деньги, которые станут твоими, когда ты вырастешь.
Малыш нахмурился.
— Столько денег?
— Да.
Задумавшись на минуточку, Оливер добавил:
— А у Эммы тоже есть монеты. Я сам видел.
— Конечно, у нее должны быть деньги, — согласился мужчина, удивляясь услышанному. Насколько он знал, старая служанка всегда соблюдала предельную осторожность.
— Итак, ты можешь пообещать, что никому не выдашь нашу тайну?
— Да. Обещаю.
Лайм ласково взъерошил волосы на голове мальчугана, затем прошел мимо него и, подняв с пола камень, под пристальным взглядом Оливера поставил его на место.
— Если со мной что-нибудь случится, — поднимаясь на ноги, сказал барон, — я разрешаю открыть наш секрет маме.
Рыцарь облегченно вздохнул. Как хорошо, что сын Джослин зашел в его комнату. До настоящего дня он никому не мог рассказать о том, где находилась казна Эшлингфорда.
Оливер несколько минут сосредоточенно обдумывал услышанное.
— А что с тобой может случиться, дядя Лайм?
Выпрямившись, лорд Фок придвинул кровать к стене.
— Пока не знаю. В жизни всякое бывает. Но если твоей маме потребуются деньги, а меня не будет в замке, приведи ее в эту комнату и покажи этот камень. Ты сделаешь так, как я прошу?