Пламя в крови

Хант Диана

А на прощание прошептала на ухо, что мы ещё встретимся.

И только это позволило не потерять лицо во время её ухода. Нараяна – Ведающая. И она ни разу не обманула меня.

Почему я вспомнила о ней сейчас, когда готовлюсь покинуть академию, но отправляюсь вовсе не в столицу, как планировала, где смогу найти работу с достойной оплатой, чтобы обеспечить маму и самых верных слуг, оставшихся с нами после банкротства и смерти отца, дать образование младшим… а когда мой путь лежит в загадочный, пугающий Драгуа-Ратх, парящую долину драконов, которую в Ильден зовут Высшим

Миром? В неведомую страну, где, если верить слухам, царят дикие, варварские, пугающие для человека обычаи? Где балом правит Драконье Пламя, то самое пламя, по сравнению с которым мой дар пиромага лишь жалкие искры?

Почему именно сейчас я до пощипывания в глазах, до дрожи в пальцах вспоминаю о русалке, спасшей мне жизнь и вернувшей веру в себя и свою магию?

Наверное, потому, что Нараяна, даром, что нелюдь, всегда была самым близким, самым родным мне существом. В отличие от родных по крови, опасавшихся моего подчас бесконтрольного дара, русалка всегда принимала меня любой, такой, какая я есть…

– Нара… Нарочка, – я смахнула слёзы обиды и досады. – Как же ты мне нужна… Как нужна…

– Вы готовы, ньорита? – секретарь магистра Корвуса не стал удосуживаться стуком в дверь.

Я кивнула, и, подхватив чемодан, покинула комнату.

Меня провожало множество взглядов. Можно смело сказать, что моё покидание стен альма-матер произвело самый настоящий фурор. Любопытство, сочувствие, жалость, досада… и зависть, да. Пожалуй, зависти со стороны ньорит было больше всего. Ещё бы! Меня выбрал дракон… Знали бы они, что внимание со стороны высшего не только в мои планы не входило, оно мне вообще, как черепахе седло!..

Обиженнее всех смотрела Аниса.

«Как ты могла?! Мы же договаривались!» – говорил её взгляд.

Увидев, что я смотрю на неё, подруга отвернулась.

Я вздохнула. Что ж, ожидаемо. Аниса никогда не скрывала, что развивает свой дар с одной целью – попасть в Драгуа-Ратх и стать ласаир. Вообще она достойна уважения – как самая усидчивая, прилежная студентка, что есть, то есть. Такого рвения стены Альдейн ещё не видели. Аниса, бесспорно, стала бы самой успевающей студенткой, если бы… если бы не я.

На алой мантии Анисы что-то блеснуло. Я пригляделась: Золотая Саламандра. Награда, которая даётся – если вообще даётся – одна на весь выпуск. Судя по тому, что Саламандра досталась Анисе, мой фокус с лягушками комиссия не оценила. И зря. Я старалась!

– Ой, да какого чёрта! – длинного, тощего и всегда серьёзного секретаря магистра Корвуса (ему всё кажется, что студиозусы недостаточно его уважают, ну, и правильно кажется) оттеснили Ольшен и Расмус. Сердитые, у Расмуса брови встретились на переносице и расходиться не желают, а рыжие вихры Ольшена чуть не полыхают языками пламени.

– Агни!

– В добрый путь!

– Спасибо, ребята, – стараясь говорить нарочито бодро, ответила я.

– Ну ты и зажгла, мать! – не сдержался Ольшен, вспоминая, видимо, вулкан с драконами, а скорее лягушек.

Я пожала плечами и криво усмехнулась. А что тут скажешь? Зажгла, да. Даже не то слово. Отожгла. И заодно сожгла за собой все мосты к нормальной

жизни – то слово, ага.

– Как же так, Агни? – тихо спросил Расмус, а Ольшен, как самый неуёмный из нашей компании сграбастал меня в охапку, я только пискнуть успела. Судя по тому, что и сзади прижалось что-то тёплое и рёбра жалобно хрустнули, нас с Ольшеном приобнял здоровяк Расмус.

И вот хотела сдержаться, не выдать эмоций… какое там! Фигушки! В глазах так и защипало, а в носу захлюпало.

И надо же было в этот момент раздаться чьему-то:

– Ньорита МакДжин, вам не кажется, что на выпускном экзамене вы уже израсходовали резерв моего терпения на столетие вперёд?

На этот раз в голосе дракона больше не потрескивало пламя. В нём клокотала самая настоящая ярость. Злость. Леденящий ужас, проникающий своими щупальцами в самую душу.

– Ньорита МакДжин, – просипел рядом ректор и я облегчённо выдохнула. При ректоре он ничего мне не сделает. Или сделает?

Ребята ощутимо напряглись, но отходить от меня не спешили. Даже под прожигающим разум взглядом дракона. Так, отпрянули немного, набычились. Но за руки продолжали держать. И даже ободряюще сжимали пальцы. Ну вот как отсюда уехать?! Разве в Драгуа-Ратх я найду таких друзей?!

Дракон дёрнул уголком рта и чуть склонил голову набок. Сердце так и пропустило удар. Мамочки! Что же мы делаем?! Ведь он – дракон. Одно его слово и… Да что там слово. Он высший. Сильнейший. Он волен распоряжаться нашими жизнями, как ребёнок солдатиками. Что же теперь будет?!

– Вы только не извольте беспокоиться, мой лорд, – бормотал магистр Корвус, бледнея на глазах. – Этих… Этих… Этих студентов накажут…

– Разумеется, – раздалось в ответ.

– Нет! – вырвалось у меня прежде, чем я успела сообразить, что к чему и прикусить язык.

– Не накажут, – добавила уже ровно и твёрдо.

Обращалась, конечно, к магистру Корвусу, но смотрела при этом в глаза дракону. Вот сейчас, когда его чёрные глаза так и полыхнули огненными искрами, щелевидные кошачьи зрачки обозначились очень явно.

– Мне показалось, ньорита, или вы мне указываете, что делать? – обманчиво тихим голосом спросил дракон.

«Никогда не смотри дракону в глаза! Никогда не спорь с драконом! Никогда не оспаривай его приказы! Никогда не становись между драконом и его гордостью…» Чёрт, чёрт, чё-ё-ё-ёрт!!! Правила этикета взаимодействия с высшими мы все впитываем с молоком матери. Так почему рядом с конкретно этим драконом всё летит в тартарары?! То память отшибёт, то, кажется, мозги?! Что происходит вообще?

Но, пламень нестабильный, не оставлять же ребят на растерзание этому ящеру с прожигающим насквозь взглядом?!

– Я бы не посмела…

– Мой лорд, – наполовину подсказал-наполовину простонал ректор.

– Я бы не посмела указывать, что вам делать, мой лорд, – поправилась я, не в силах опустить взгляд. – Мои друзья всего лишь хотели попрощаться. Мы учились вместе пять лет и…

По мере того, как я говорила, дракон продолжал жечь меня взглядом, ребята – сжимать внезапно похолодевшие пальцы, а ректор – хвататься за сердце.