Пламя в сердце
Шрифт:
— А я всё ждала, когда попросишь о помощи, огненная! — открыв глаза, чуть не вскрикнула — передо мной стояла Хаята, ну как стояла — парила над полом. Выглядела всё так же, та же одежда и белые волосы.
— Здесь нет Богов, думала, вы не сможете…
— Боги есть везде, Оливия, мы можем свободно перемещаться между мирами, для нас ограничений не существует, никакая магия для нас закрыть проход не может. Так чего ты желаешь?
— Я хочу обратно, домой, к своему мужу, к Ортасу… — почти прошептала, — помогите мне вернуться домой Богиня… пожалуйста…
— Твоё желание исполнено, огненная,
Но дальше я уже не слышала, будто голос Богини, отдалившись, звучал глухо и тихо, и до меня доносились лишь обрывки фраз. Я оказалась стоящей в темноте, лишь надо мной одиноко светился магический огонёк. Темно, ничего не вижу, я будто в коконе, шарю по пустому пространству вокруг и ничего не нахожу рядом.
«Протяни руки» — слышу где-то над головой, послушно протягивая ладони вперёд. На правую ложится ладонь, мужская, тёплая, родная — Ортас. Не вижу его, но точно знаю по ощущениям. На левую тут же опускается другая — прохладная, но тоже мужская, почему-то уверена, что это отец — чутьё подсказывает. Сейчас вспомнила предсказание из кристалла, осознавая, что всё происходило именно так. «Пора домой…» — голос мужа звучит в тишине. Резкое движение вперёд, и я будто проваливаюсь в бездну.
Глава 27
Моё сознание перенеслось к привычному морю, мирно и убаюкивающе качаясь на волнах, что означало — моё тело восстанавливается. Интересно, где я? Богиня сказала, что моё желание исполнено, но возможно ли это на самом деле? Боги — высшие существа, им нипочём любые преграды даже из самой сильной магии. Хочется верить, что приду в себя я уже дома, рядом с Ортасом.
Сознание возвращается в тело, и я покидаю своё тихое и уютное укрытие. Открыв глаза, сразу поняла — я в нашей с мужем спальне. Даже ком к горлу подкатил, так я была сейчас счастлива. Значит, Хаята помогла, как обещала. Чувствовала на себе тёплые руки, обнимающие словно мягкие крылья. Повернулась, встретившись с любимыми чёрными глазами.
— Ортас, — обняла его так крепко, как только позволяли силы, — Ортас… я уже не верила, думала не получится… я так тебя люблю, если бы только знал, как я тебя люблю… — уткнулась в родную мужскую грудь, по щекам текли ручьём слёзы, и я не могла их остановить.
— Тише, моя маленькая, всё хорошо, теперь всё хорошо, — муж обнимал меня в ответ, и казалось, сейчас раздавит. — Я тоже тебя люблю, моя девочка…
Мы так и лежали обнявшись, я не отпускала его, не могла разжать объятия. Мне казалось, я лишь на секунду расслаблюсь, и он тут же исчезнет словно мираж, иллюзия, волшебство. Рядом с ним было так хорошо, так спокойно, так безопасно, невероятное ощущение счастья и умиротворения.
— Долго я была без сознания? — смогла спросить через продолжительное время и десятки поцелуев.
— Два дня. Тебя осмотрела Исма, твой резерв был почти пуст, оба резерва. Малыш в порядке, я его подпитывал эти два дня, потихоньку, аккуратно, Исма объяснила как. Что случилось с Бровиком?
— Он мёртв, я его убила, — сглотнула, это звучало ужасно. — Он там блокировал магию, чтобы я не ушла в другой мир, но я смогла подчинить Фарана заклинанием и натравить на него так же, как он натравливал их на нас несколько тысяч лет.
— Ты всё правильно сделала,
— Да. Он сделал много плохого, не только нам, убивал магов, забирая их силу себе и всё только ради мести. Что с Трэйси?
— Она в подземелье, её ждёт магическая казнь — король вынес решение, впервые такое жёсткое за пару тысяч лет. Она призналась, что последних двух магов помогла убить отцу она, да и в остальном её поступки ужасны. Как ты вернулась?
— Позвала Хаяту… тогда, в Храме, на церемонии, она сказала, что я могу попросить её о помощи, и она помогла. Только не поняла куда переместилась, вокруг была темнота.
— Ты не поверишь: как и в прошлый раз просто упала на меня сверху, прямо в руки, я от неожиданности даже вскрикнул, — он улыбался, видимо, это было то ещё зрелище.
— Ты сразу понял, что она это не я? — смотрела на него в ожидании ответа важного для меня.
— Практически сразу, всё говорило о том, что это скорее другой человек: на торжестве вела себя странно, шарахаясь от людей, не понимала о чём я с ней говорю и не могла дать внятный ответ, а потом, когда начала превращать наш дом в свалку ненужных вещей, окончательно убедился — это не ты. Ну и Айри с Лэйс пришли ко мне с подозрениями, чем окончательно расставили все точки над «и».
— Ортас, ты с ней…
— Нет, милая, нет. Поцеловал только раз, и то, извини, не испытал тёплых эмоций как с тобой, — мои губы тут же попали в плен мужских, горячих и родных. — Так меня целуешь только ты, любимая.
— Ты понимаешь, что теперь всё: нет Бровика, а значит Фараны больше не придут, больше не будет рейдов, не нужно сражаться?
— Понимаю, и теперь все узнают об этом. Мы сможем жить спокойно, посвятим время друг другу и нашему малышу.
— А отец?
— Приходил, убедился, что ты в порядке, только восстановиться нужно. Кстати, Айри дала согласие на брак с ним?
— Правда? — я повернулась в удивлении. — И когда?
— Как оказалось на нашей свадьбе. Хотели торжество сделать через месяц, но ты пропала и всё отложили. Мард без тебя не захотел, и Айри тоже. Но теперь всё можно, и думаю уже через неделю мы будем праздновать новый союз.
— Знаешь, я так и не успела поговорить с тётушкой, хотела после праздника, а получилось всё… Сможем к ней сходить?
— Конечно, завтра и сходим. Тем более им тоже нужно отдать приглашение на свадьбу дар Эрда. У Крата и Лэйс сразу после них — у нас пора праздников. Знаешь, когда ты была не совсем ты, сказала, что нам нужны слуги и лучше всего перебраться в родовое поместье, может так и сделаем?
— Я бы не хотела, если честно… — мне нравилось быть с Ортасом вдвоём, нравилось готовить для него и делать всё самой. — Мне нравится этот дом, я считаю его своим, здесь хорошо и уютно, и мы здесь одни. Но если ты пожелаешь, мы переедем, возражать не буду.
— Нет, меня всё устраивает, к тому же пока я не могу отказаться лицезреть тебя в одной сорочке по утрам, — этот мужчина хитро улыбался, и я поняла, что пока мы не готовы впустить никого постороннего в наш хрупкий мир.